Философия появилась, когда религия уже существовала и являлась неотъемлемой частью мировоззрения древнего человека. Это обусловило то, что философия хотя порой и скептически относилась к интерпретации божественного, но все-таки развивалась в неотделимой связи с Богом и активно использовала религиозные идеи. Религиозные идеи, облеченные в мифическую форму, в Грецию были перенесены с Востока. Они вошли в греческую религию, и лишь оттуда ими воспользовалась философия.

В античности научная деятельность всегда мыслилась в рамках и пределах религиозного мировоззрения, но древнегреческая религия не препятствовала свободному развитию научного мышления. Э. Целлер пишет об этом следующее: "У греков не было привилегированной касты жрецов и, как следствие этого, священной иерархии и религиозной догматики.

Греческая религия не имела теологической систематизации и возникала на базе свободного соглашения о предмете веры. В собственном смысле слова в Греции не было общепризнанного религиозного учения, но только мифология" .

Но древние религиозные идеи не были самоцелью философии. "Они подлежали трансформации и подчинению с целью обоснования рациональной социоэтической нормативности. Репрезентатором этой нормативности выступала "physis", сводящая в единый, подлежащий рациональному обоснованию узел богов, людей и природы. А уж рациональное обоснование человеческой жизни потребовало привлечения и огромного теокосмогонического материала, и эмпирических знаний, и дедуктивных наук" .

Период интенсивного собирания сведений по самым различным областям знания характеризовался появлением ионийской, или милетской, школы, в рамках которой создаются и развиваются рационалистические представления о мире. Милетцы впервые ставят вопросы о возникновении и устройстве мира в такой форме, на которую необходимо дать четкий и понятный ответ. Это проявлялось в отказе от традиционной религии (религиозный скепсис на взаимоотношения богов и людей и т.д.). Милетская школа впервые отменила мифологическую картину мира, основанную на противопоставлении небесного (божественного) земному (человеческому), и ввела всеобщность физических законов. Так, Фалес считал, что мифология неспособна объяснить мир.

Эта традиция вызывает реакцию, проявившуюся, в частности, у пифагорейцев. Сущность ее состоит в том, чтобы оградить сферу традиционных авторитетов. "Это новое отношение к мудрости получает название философии и включает в себя благочестивое отношение к традиции. При этом рационалистические концепции лишаются их деструктивной силы и получают свое место, заключающееся в педагогическом процессе, включающем в себя формирование общественного благочестивого отношения человека к миру и божеству" .

Пифагорейцы считались первыми философами, и в то же время они представляли собой религиозный союз. "Первоначальное ядро пифагореизма - религиозное. Оно слагалось из архаического слоя, который по своему существу древнее пифагореизма и был лишь усвоен последним, и некоторых нововведений, внесенных основателем пифагорейской религии" . Как пишет Ф. Корнфорд, "пифагореизм представляет собой результат интеллектуализации основного содержания орфизма" . "Второй религиозный слой в пифагореизме восходит своими корнями к фракийскому культу Диониса" . Цель, к которой должен стремиться человек, по их представлениям, - это уподобление богу, а развитие божественного элемента в себе происходит за счет понимания структуры божественного космоса, что возможно через философию.

Хотя некоторые софисты, такие как Протагор и Критий, считали, что Бог и религия являются выдумкой, последующие философы гармонично сочетали философию и религиозную картину мира, не противопоставляя их друг другу. Ярким примером такого соединения была метафизика (первая философия, или теология) Аристотеля, которую впоследствии переняли средневековые богословы.

Поскольку Аристотель допускает два вида сущностей - природные и сверхприродные (божественные), то науками, изучающими эти сущности, будут физика и метафизика. Аристотель так высказывается о метафизике: "Как самую главную и главенствующую науку, которой все другие науки, словно рабыни, не смеют прекословить, следовало бы называть мудростью науку о цели и о благе. А поскольку мудрость была определена как наука о первых причинах и о том, что наиболее достойно познания, мудростью надо бы признать науку о сущности" . Физика, математика и первая философия относятся к высшему, теоретическому умозрению, а". умозрительные науки предпочтительнее всех остальных, и учение о божественном предпочтительнее других умозрительных наук" .

Аристотель также включал в первую философию логику, тем самым создав возможность в дальнейшем использовать философию в целях объяснения религиозных постулатов.

Философские учения Запада в эпоху Древнего мира не превратились ни в одну из мировых или хотя бы распространенных в Древней Греции и Риме религий.

Восточная философия развивалась в тесном взаимодействии с религией: зачастую одно и то же философское течение предстает и как собственно философия, и как религия.

В отличие от Греции в Индии и Китае переход от мифологии к философии был осуществлен "на базе сильно оформленного и чрезвычайно укорененного ритуала. Незыблемость авторитета ритуала, его определяющая роль в генезисе индийской и китайской философской мысли жестко детерминировала границы философского дискурса. Если мифология допускала многовариантность моделей мира, открывавшую возможность разнообразия дискурса, методов теоретизирования, то ритуал жестко ограничивал такую вариативность, накрепко привязывая рефлексию к традиции" .

Первыми свидетельствами самостоятельного систематического изложения индийской философии явились сутры. "Веды, араньяки, упанишады, т.е. тексты, на базе которых выстраивались впоследствии теоретические построения, имели не познавательную, а преимущественно практически-эсхатологическую ориентацию" . В Индии многочисленные философские школы так или иначе соотносились главным образом с брахманизмом и буддизмом. Размежевание на отдельные школы в Индии не привело к официальному признанию приоритета какого-либо одного из философских направлений. Вплоть до Нового времени индийская философия практически развивалась исключительно в русле шести классических систем, ориентировавшихся на авторитет Вед и неортодоксальных течений.

В Китае конфуцианство во II в. до н.э. добилось официального статуса государственной идеологии, сумев сохранить его до начала XX в. "Со времен Конфуция на долгие века был установлен и неукоснительно соблюдался отчетливо осознанный примат морали над религией. На все чисто религиозные проблемы китайцы обычно смотрели сквозь призму морали, в самой религии они видели не столько мистику, метафизику и теологию, но и философию.

Таким образом, в Китае религия была подчинена тем традициям и нормам, которые были канонизированы конфуцианством.

Разум, рациональное в человеке и его мышлении было поставлено на вершину конфуцианства. Чувства же и эмоции в человеке были сильно принижены. Но конфуцианство, несмотря на это, было основной и ведущей формой религии, хотя к проблемам религии как таковой (если иметь в виду ее метафизику и мистику) конфуцианство относилось весьма прохладно, порой даже вообще отрицательно. В основном это касалось лишь сферы суеверий, но "к тем обрядам, ритуалам и культам, которые имели отношение к верхнему пласту древнекитайских религиозных верований, Конфуций всегда относился с большим почтением. К религиозным церемониям Конфуций относился не как к чему-то таинственному, а как к акции большого воспитательного значения" .

Наряду с конфуцианством наиболее влиятельным в соперничестве "100 школ" был даосизм. "Первоначально философская теория даосизма и многочисленные народные верования и суеверия, магия и мантика не имели между собой почти ничего общего" . Но со временем в даосизме произошел синтез этих двух сторон: поиски бессмертия и народные верования и обряды, "которые до того существовали и развивались чисто эмпирически, которые нуждались в поддержке и "теоретическом" оправдании и подкреплении" .

В эпоху Великой колонизации традиционная греческая религия не отвечала духовным запросам современников еще и потому, что в ней трудно было найти ответ на вопрос о том, что ждет человека в его будущей жизни и существует ли она вообще. На свой лад этот мучительный вопрос пытались решить представители двух тесно связанных между собой религиозно-философских учений - орфиков и пифагорейцев. Как те, так и другие оценивали земную жизнь человека как сплошную цепь страданий, ниспосланных людям богами за их грехи. Вместе с тем и орфики, и пифагорейцы верили в бессмертие души, которая, пройдя длинный ряд перевоплощений, вселяясь в тела других людей и даже животных, способна очиститься от всей земной скверны и достичь вечного блаженства. Мысль о том, что тело есть всего лишь временная "темница" или даже "могила" бессмертной души, оказавшая огромное влияние на многих более поздних приверженцев философского идеализма и мистицизма, начиная от Платона и кончая основоположниками христианского вероучения, впервые возникла именно в лоне орфико-пифагорейской доктрины. В отличие от орфиков, более близких к широким народным массам и положивших в основу своего учения лишь несколько переосмысленный и обновленный миф о умирающем и воскрешающем божестве живой природы Дионисе-Загрее, пифагорейцы представляли собой замкнутую аристократическую секту, враждебную демократии. Их мистическое учение носило гораздо более рафинированный характер, претендуя на возвышенную интеллектуальность. Не случайно, и сам Пифагор (автор знаменитой теоремы, которая до сих пор носит его имя), и его ближайшие ученики и последователи были увлечены математическими вычислениями, отдавая при этом щедрую дань мистическому истолкованию чисел и их сочетаний.

И орфики, и пифагорейцы пытались исправить и очистить традиционные верования греков, заменив их более утонченной, духовно наполненной формой религии. Совсем иной взгляд на мир, во многом уже приближающийся к стихийному материализму, в это же самое время (VI в. до н.э.) развивали и отстаивали представители так называемой ионийской натурфилософии: Фалес, Анаксимандр и Анаксимен. Все трое были уроженцами Милета - самого большого и экономически развитого из греческих полисов Малой Азии.

Что же произошло в Ионии в VII и в VI веках до н.э., спобствующее появлению таких выдающихся личностей? Население смешанной крови (карийской, греческой и финикийской ветвей) было втянуто в длительную и трудную классовую борьбу. Какая кровь из этих трех ветвей течет в их жилах? В какой мере? Мы этого не знаем. Но это кровь чрезвычайно деятельная. Это кровь в высшей степени политическая. Это кровь изобретателей.(Общественная кровь: Фалес,говорят, предложил этому непоседливому и разобщенному населению Ионии образовать государство нового типа, федеративное государство, управляемое федеральным советом. Предложение очень разумное и одновременно очень новое в греческом мире. Его не послушали.)

Эта классовая борьба, залившая кровью ионические города, такая же, как происходившая в Аттике во времена Солона, является, и надолго, движущей силой всех изобретений в этой стране созидания.

Впервые в истории человечества милетские мыслители попытались представить всю окружающую их вселенную в виде гармонически устроенной, саморазвивающейся и саморегулирующейся системы. Этот космос, как склонны были считать ионийские философы, не создан никем из богов и никем из людей и в принципе должен существовать вечно. Управляющие им законы вполне доступны человеческому пониманию. В них нет ничего мистического, непостижимого. Таким образом был сделан большой шаг на пути от религиозно-мифологического восприятия существующего миропорядка к его постижению средствами человеческого разума. Первые философы неизбежно должны были столкнуться с вопросом о том, что следует считать первоосновой, первопричиной всех существующих вещей. Фалес (самый старший из милетских натурфилософов) и Анаксимен полагали, что первичной субстанцией, из которой все возникает и в которую в конце концов все превращается, должна быть одна из четырех основных стихий. Фалес при этом отдавал предпочтение воде, а Анаксимен - воздуху. Однако дальше всех прочих по пути абстрактно-теоретического осмысления природных явлений продвинулся Анаксимандр, безусловно самый глубокий из древнейших греческих философов. Первопричиной и основой всего сущего он объявил так называемый "апейрон" - вечную и бесконечную субстанцию, качественно не сводимую ни к одной из четырех стихий и вместе с тем пребывающую в непрерывном движении, в процессе которого из апейрона выделяются противоположные начала: теплое и холодное, сухое и влажное и т.п. Вступая во взаимодействие, эти пары противоположностей порождают все доступные наблюдению явления природы, как живой, так и мертвой. Нарисованная Анаксимандром картина мира была совершенно новой и необычной для той эпохи, когда она возникла. Она заключала в себе ряд ярко выраженных элементов материалистического и диалектического характера, в том числе представление о всеобъемлющей, постоянно меняющей свою форму первичной субстанции, довольно близкое современным представлениям о материи, мысль о борьбе противоположностей и их переходе друг в друга как главном источнике всего многообразия мировых процессов.

Греческие натурфилософы хорошо понимали, что наиболее надежной основой всякого знания служит именно опыт, эмпирические изыскания и наблюдения. По существу, они были не только первыми философами, но и первыми учеными, основоположниками греческой и всей европейской науки. Старшего из них, Фалеса, уже древние называли "первым математиком", "первым астрономом", "первым физиком".

Философия появилась, когда религия уже существовала и являлась неотъемлемой частью мировоззрения древнего человека. Это обусловило то, что философия хотя порой и скептически относилась к интерпретации божественного, но все-таки развивалась в неотделимой связи с Богом и активно использовала религиозные идеи. Религиозные идеи, облеченные в мифическую форму, в Грецию были перенесены с Востока. Они вошли в греческую религию, и лишь оттуда ими воспользовалась философия.

В античности научная деятельность всегда мыслилась в рамках и пределах религиозного мировоззрения, но древнегреческая религия не препятствовала свободному развитию научного мышления. Греческая религия не имела теологической систематизации и возникала на базе свободного соглашения о предмете веры. В собственном смысле слова в Греции не было общепризнанного религиозного учения, но только мифология".

Но древние религиозные идеи не были самоцелью философии. "Они подлежали трансформации и подчинению с целью обоснования рациональной социоэтической нормативности. Репрезентатором этой нормативности выступала "physis", сводящая в единый, подлежащий рациональному обоснованию узел богов, людей и природы. А уж рациональное обоснование человеческой жизни потребовало привлечения и огромного теокосмогонического материала, и эмпирических знаний, и дедуктивных наук".

Период интенсивного собирания сведений по самым различным областям знания характеризовался появлением милетской школы, в рамках которой создаются и развиваются рационалистические представления о мире. Милетцы впервые ставят вопросы о возникновении и устройстве мира в такой форме, на которую необходимо дать четкий и понятный ответ. Это проявлялось в отказе от традиционной религии (религиозный скепсис на взаимоотношения богов и людей и т. д.). Милетская школа впервые отменила мифологическую картину мира, основанную на противопоставлении небесного (божественного) земному (человеческому), и ввела всеобщность физических законов.

Эта традиция вызывает реакцию, проявившуюся, в частности, у пифагорейцев. Сущность ее состоит в том, чтобы оградить сферу традиционных авторитетов. "Это новое отношение к мудрости получает название философии и включает в себя благочестивое отношение к традиции. При этом рационалистические концепции лишаются их деструктивной силы и получают свое место, заключающееся в педагогическом процессе, включающем в себя формирование общественного благочестивого отношения человека к миру и божеству".

Хотя некоторые софисты, такие как Протагор и Критий, считали, что Бог и религия являются выдумкой, последующие философы гармонично сочетали философию и религиозную картину мира, не противопоставляя их друг другу. Ярким примером такого соединения была метафизика (первая философия, или теология) Аристотеля, которую впоследствии переняли средневековые богословы. Поскольку Аристотель допускает два вида сущностей - природные и сверхприродные (божественные), то науками, изучающими эти сущности, будут физика и метафизика. Аристотель также включал в первую философию логику, тем самым создав возможность в дальнейшем использовать философию в целях объяснения религиозных постулатов.

Философские учения Запада в эпоху Древнего мира не превратились ни в одну из мировых или хотя бы распространенных в Древней Греции и Риме религий.

Восточная философия развивалась в тесном взаимодействии с религией: зачастую одно и то же философское течение предстает и как собственно философия, и как религия.

В отличие от Греции в Индии и Китае переход от мифологии к философии был осуществлен "на базе сильно оформленного и чрезвычайно укорененного ритуала. Незыблемость авторитета ритуала, его определяющая роль в генезисе индийской и китайской философской мысли жестко детерминировала границы философского дискурса. Если мифология допускала многовариантность моделей мира, открывавшую возможность разнообразия дискурса, методов теоретизирования, то ритуал жестко ограничивал такую вариативность, накрепко привязывая рефлексию к традиции".

Первыми свидетельствами самостоятельного систематического изложения индийской философии явились сутры. В Индии многочисленные философские школы так или иначе соотносились главным образом с брахманизмом и буддизмом. Размежевание на отдельные школы в Индии не привело к официальному признанию приоритета какого-либо одного из философских направлений. Вплоть до Нового времени индийская философия практически развивалась исключительно в русле шести классических систем, ориентировавшихся на авторитет Вед и неортодоксальных течений.

Разум, рациональное в человеке и его мышлении было поставлено на вершину конфуцианства. Чувства же и эмоции в человеке были сильно принижены. Но конфуцианство, несмотря на это, было основной и ведущей формой религии, хотя к проблемам религии как таковой (если иметь в виду ее метафизику и мистику) конфуцианство относилось весьма прохладно, порой даже вообще отрицательно.

Наряду с конфуцианством наиболее влиятельным в соперничестве "100 школ" был даосизм. "Первоначально философская теория даосизма и многочисленные народные верования и суеверия, магия и мантика не имели между собой почти ничего общего". Но со временем в даосизме произошел синтез этих двух сторон: поиски бессмертия и народные верования и обряды, "которые до того существовали и развивались чисто эмпирически, которые нуждались в поддержке и "теоретическом" оправдании и подкреплении" .

В Китае конфуцианство во II веке до н.э. добилось официального статуса государственной идеологии, сумев сохранить его до начала XX в. Таким образом, в Китае религия была подчинена тем традициям и нормам, которые были канонизированы конфуцианством.

философия религия сходство отличие

РЕЛИГИЯ И ФИЛОСОФИЯ В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ

В древней Греции религия не находилась в борьбе с наукой, в современном смысле этого последнего слова, т. е. с совокупностью положительных знаний, добытых людьми; но религия сталкивалась тогда с философией, включавшей в себя все попытки рационально истолковать как, явление мертвой и живой природы, так и традиционные человеческие верования.

Философия в значительной степени была порождением самой религии.

Эта последняя в древней Греции не имела в своем распоряжении организованного жречества. Поэтому она не выражалась в неподвижных и обязательных догматах. Она ничего не предписывала кроме обрядов, известных внешних действий, входивших в жизненный обиход гражданина. Она была вместе с тем богата легендами, мифами, которые пленяли фантазию, наставляли ум, и в то же время вызывали на размышление. Откуда явились эти легенды? Без сомнение источником их считали забытые божественные откровения; но религиозные легенды так прихотливо разветвлялись, были так разнообразны, так подвижны, а во многих случаях являлись настолько противоречивыми, младенческими, шокирующими и нелепыми, что нельзя было не видеть в них на ряду с божественным откровением дела рук человеческих. Попытаться отделить в мифах первоначальное содержание от позднейших случайных наслоений было бы тщетным предприятием. К тому же грек, артист по природе, сознательно играет с своим объектом даже в том случае, когда речь идет о богах; он пренебрегает точным смыслом тех повествований, которые он рассказывает. С другой стороны, боги эти, сообщившие по преданию зачатки священных легенд человеку, сами несовершенны и ограничены: они сами не далеко ушли от человека. Таким образом философия могла развиваться очень свободно в недрах и под защитою самой народной мифологии.

Философия начинает, разумеется, с того, что отрекается от своей кормилицы и нападает на нее. „Люди создали богов“, говорит Ксенофан, „богам они сообщили свою собственную наружность, свои чувства, свой язык. Если бы быки умели рисовать, они придали бы своим богам бычачий вид. Гомер и Гезиод приписали богам все, что есть у людей позорного и преступного“. Светила, заявляет Анаксагор, вовсе не суть божества: это раскаленные массы, по природе своей совершенно такие же, как земные камни. Некоторые софисты издеваются над самими богами. „У меня нет охоты исследовать, существуют или не существуют боги“, говорил Протагор, „многое препятствует мне в этом, а именно темнота предмета и краткость жизни человеческой“.

Так росла философия, фрондируя против религиозных верований, возвышаясь над ними, или относясь к ним с полнейшим индифферентизмом; духовно она была независима, была свободна даже в политическом смысле, - ибо если некоторые философы и подверглись преследованиям, то лишь за отдельные детали своих учений, казавшиеся враждебными народной религии.

Это развитие философии было не чем иным, как развитием интеллекта и разума человеческого; и мыслители так страстно верили в разум, что мечтали создать из него основное начало человека и вселенной.

Задача, которую с этого момента ставит перед собою разум, состоит в том, чтобы доказать самому себе свою реальность и свою мощь перед видом слепой необходимости космического потока явлений, перед лицом безразличного ко всему случая, являющегося, по-видимому, единственным законом мира.

В этой работе он вдохновлялся рассмотрением искусства, где мысль художника сталкивается с чуждой ей материей, без которой она не могла бы реализоваться… Материя эта обладает своей формой, своими законами, своими собственными стремлениями; она равнодушна или даже враждебна той идее, которую она должна выразить по замыслу художника. И однако художник покоряет ее; мало того, он заставляет ее с величайшею гибкостью и грацией носить искусственную форму. Теперь кажется уже, что мрамор сам стремится изображать Палладу или Аполлона, что скульптор только освободил эти скрытые в нем потенции.

И не находится ли разум в аналогичном положении перед лицом слепой необходимости, „Ананке“? По Платону, по Аристотелю „Ананке“, грубая материя, в основе своей не враждебна разуму и мере. Чем тщательнее исследуется природа разума и материи, тем очевиднее становится их взаимная близость, связь, единство. Аристотель показывает, что в материи, на первый взгляд совершенно хаотичной, уже имеется форма. Материя в сущности есть не что иное, как потенциальная форма. Итак разум существует и обладает реальною мощью, так как без него ничто не могло бы пребывать в своей данной форме, но все возвращалось бы в хаос. Мы стенаем под ударами жестокой судьбы, мы жалуемся на несчастья и непрочность нашей жизни, и в этом мы правы; но хаос есть лишь одна сторона вещей; тот, кто рассматривает их при свете разума, в них самих открывает разум.

Греческие философы стремились представить как можно более высоким, как можно более могучим этот разум, роль которого в природе была ими определена в указанном выше смысле. И чем более они вдохновлялись им, тем более разум по сравнению с существами, причастными материи и смерти, казался тем бытием, которое по преимуществу заслуживает предиката „божественный“, наудачу расточаемого народной религией. Вся природа подвешена к разуму, но вся природа не в состоянии с ним сравняться, говорил Аристотель, и показав существование мысли в себе, существование совершенного разума, он назвал этот разум б о г о м. Итак, если разум отвернулся от традиционной религии, то только для того, чтобы на почве самого познание природы основать новую, более истинную религию.

Необходимо к тому же отметить, что в представлении греков бог-разум не является абстракцией или отвлеченным рассуждением. Это - власть природы, это - царь, управляющий всеми вещами. Ему именно и должно принадлежать имя „Зевс“. „Вся эта вселенная, вращающаяся в небесах, говорит старик Клеант, обращаясь к Зевсу, сама собою движется туда, куда ты ее направляешь. Твоя рука, держащая молнию, подчиняет вселенскому разуму все вещи, как самые малые, так и самые большие. Ничто нигде не совершается без тебя, - ничто, если не считать дел, совершаемых злодеями в их безумии. Но ты можешь из нечетного числа сделать четное; ты превращаешь раздор в согласие; под взглядом твоим ненависть становится дружбой. Боже, ты, который за тучами повелеваешь. громом, извлеки людей из их мрачного невежества! Отче, разгони тучи, затемняющие их души! И сделай их причастными тому разуму, при помощи которого ты столь справедливо правишь всеми вещами, дабы мы воздали тебе честь за честь, без устали прославляя дела твои, как это приличествует смертным. Ибо ни для смертных ни для богов нет жребия более высокого, как вечно славить достойными словами вселенский закон“.

Такова философская религия. Не является ли она непримиримым врагом религии народной? не представляет ли в ее главах сплошную фантазию, путаницу и хаос все содержание этих мифов, освященных долговременным поклонением? Народ обожествил небесные светила. Но разве светила в своих идеально правильных движениях не являются прямым обнаружением закона, т. е. разума, Бога? Народ почитает Юпитера, как даря богов и людей. Не скрывается ли под этим верованием предчувствие той связи, которая соединяет между собою все части вселенной, образуя из них как бы единое тело, подчиненное общей душе? Религия предписывает уважение к законам, верность долгу, почтение к умершим; она указывает опору слабости человеческой в богах-промыслителях. Не есть ли она и в этом случае истолковательница и помощница разума? Разум, который есть истинный бог, не представляет чего-либо абсолютно недоступного для человека: человек причастен ему. Итак, религиозные верование могут иметь человеческое происхождение и в то же время быть достойными уважения. Задача философии состоит в том, чтобы углубить скрытую связь между традиционными доктринами и вселенским разумом и поддержать в этих доктринах все то, что содержит в себе крупицу истины.

Таков тот путь, которым философия пришла мало» помалу к примирению с религией. Уже Платон и Аристотель приемлют традиционное верование в божественность неба и небесных светил и вообще ищут в мифах следов и зародышей философской мысли.

У стоиков разум, принимая пантеистический характер, становится главной частью души человеческой и в то же время основным началом и конечною целью всех вещей; в этой форме он неизбежно присутствует во всяких естественно зародившихся верованиях человека, во всем том, что научает людей возвышаться над их личными мнениями и страстями. Конечно, мифы, легенды, религиозные обряды не заслуживают ничего кроме презрения, поскольку они низводят богов до уровня человека или еще ниже. Но в основе этих повествований, если мы сумеем их понять, если мы под их буквальным смыслом раскроем их смысл аллегорический, мы найдем истину. Зевс есть образ Бога, ибо он своим единством и своим всемогуществом связывает между собой все вещи; второстепенные боги суть символы божественных потенций, каковые проявляются в многочисленности и разнообразии элементов, в продуктах земли, в великих людях, благодетелях человечества. Тот же самый Зевс, в зависимости от того, с какой стороны мы его рассматриваем, оказывается то Гермесом, то Дионисом, то Гераклом. Геракл - это сила, Гермес - божественное познание. Культ Геракла есть почитание усилия, напряжения, прямоты, и презрение к трусости и сластолюбию. Увлеченные на этот путь, стоики не могли остановиться, и фантазия их на почве аллегорического толкование мифов не знала никакой меры. Они увлекались желанием спасти возможно большую часть из народных верований и обрядов, полагая, что разум, раз он должен иметь силу не только для избранных, но и для всех людей, должен облекаться в различные формы, отвечающие различным уровням развития людей.

Последним замечательным проявлением философского духа греков был неоплатонизм, который, рассуждая о сущности разума, хотел в своем учении о бесконечном едином подняться над самим разумом. Но чем трансцендентнее становилось божество неоплатоников по отношению к вещам, по отношению к жизни и самой мысли, тем сильнее ощущалась неоплатониками необходимость ввести между низшими и высшими формами бытия иерархию промежуточных существ. Этот то промежуточный слой как раз и совпал с областью народно-религиозных представлений. Боги народной религии, близкие слабостям человеческим, протягивают нам руку помощи, чтобы поднять нас к верховному богу. И Плотин, а также ученик его Порфирий, мало-помалу оправдывают с точки зрение разума все элементы традиционной религии: мифы, священные предания, культ св. изображений, молитву, жертвоприношения, чародейство. В качестве символов, вставленных между тем, что воспринимается чувствами, и тем, что доступно только разуму, все эти вещи хороши и истинны, ибо они необходимы для того, чтобы обратить людей к невещественному и неизреченному.

Из книги Философия автора Лавриненко Владимир Николаевич

2. Проблема человека в философии Древней Греции Античная Греция положила начало западноевропейской философской традиции вообще и философской антропологии в частности. В древнегреческой философии первоначально человек не существует сам по себе, а лишь в системе

Из книги Философия: Учебник для вузов автора Миронов Владимир Васильевич

1. Генезис философии в Древней Греции У философии свой особый подход к предмету, отличающий ее как от житейски-практического, так и от естественно-научного подхода к миру. Подобно тому как математик ставит вопрос, что такое единица, и дает довольно-таки сложное определение

Из книги Рыцарь и Буржуа [Исследования по истории морали] автора Оссовская Мария

ГЛАВА II РЫЦАРСКИЙ ЭТОС В ДРЕВНЕЙ ГРЕЦИИ В этой главе мы хотим реконструировать этос рыцарской элиты, этос, который в своем дальнейшем развитии характеризует не только воина, но и человека мирного времени, считающего себя вправе занимать самые высшие ступени общественной

Из книги Краткий очерк истории философии автора Иовчук М Т

§ 1. Философия в Древней Индии Возникновение философии в Древней Индии относится примерно к середине I тысячелетия до н. э., когда на территории современной Индии стали формироваться государства. Во главе каждого такого государства стоял раджа, власть которого опиралась

Из книги Сокровища античной мудрости автора Маринина А. В.

Глава III Философия рабовладельческого общества Греции и Рима Античная философия возникла в греческих городах-государствах («полисах») на рубеже VII–VI вв. до н. э. сначала на западном побережье Малой Азии (в Ионии), затем в греческих городах Южной Италии, в прибрежных

Из книги Тайное знание. Секреты западной эзотерической традиции автора Уоллес-Мерфи Тим

Высказывания мыслителей Древней Греции Анаксагор 500–428 гг. до н. э.Древнегреческий философ, первый профессиональный преподаватель философии. Он первым отверг божественную природу небесных светил и дал физическое обоснование солнечных затмений. Ничего нельзя вполне

Из книги Философия: конспект лекций автора Шевчук Денис Александрович

Глава 5 Слава Древней Греции и власть Рима Абстракция, логика, обдуманный выбор и изобретательность, математика, искусство, рассчитанное восприятие пространства и длительности, тревоги и мечтания любви… Вся эта деятельность внутренней жизни – не что иное, как

Из книги История мировой культуры автора Горелов Анатолий Алексеевич

1. Философия в Древней Индии Философские идеи в Древней Индии начинают формироваться примерно во втором тысячелетии до нашей эры. Более ранних примеров человечество не знает. В наше время они стали известны благодаря древнеиндийским литературным памятникам под общим

Из книги Сокровенный смысл жизни. Том 1 автора Ливрага Хорхе Анхель

3. Философия в Древней Греции Европейская и значительная часть современной мировой цивилизации прямо или косвенно являются продуктом древнегреческой культуры, важнейшей частью которой является философия. С учетом этой парадигмы наше отношение к древнегреческой

Из книги Сравнительное богословие. Книга 2 автора Коллектив авторов

5. Философия в Древней Японии Японский отпечаток Дзен-буддизма в самурайской жизни. Однажды к мастеру пришел, монах чтобы узнать, где находится вход на пути истины… Мастер спросил его: слышишь бормотанье ручья? – Слышу, – ответил монах. – Вход здесь, – сказал

Из книги Философия права. Учебное пособие автора Кальной И. И.

История древней Греции Возникновение морских цивилизаций знаменует новый этап эволюции человечества.«Одна особенно яркая черта, по моему мнению, характеризует этот второй период развития цивилизации: отныне отдельные народы и нации могли исчезать с исторической

Из книги автора

Философия древней Греции Несколько очагов загорелось почти одновременно и, по-видимому, независимо друг от друга, но только в одном из них пламя разума и творческого горения достигло того, что заслужило название философии. Помимо общих причин, имевших место во всех

Из книги автора

Искусство древней Греции Греческая письменность возникла, по-видимому, на основе финикийской в IX?VIII вв. до н. э. Принципиальное отличие от всех предшествовавших алфавитов состоит в том, что в ней появились буквы для обозначения гласных звуков, т. е. именно греки создали

Из книги автора

Из книги автора

Из книги автора

§ 3. Генезис правовой культуры Древней Греции Начиная с Х века до Р.Х. у древних греков складывается единая народность – эллины, а вся сумма заселенных мест в виде полисов – обретает единое имя Эллада. Формируется достаточно однородное общественное сознание на базе

Попробуем проследить, каким образом возникает философия, на примере Древней Греции. Здесь издавна существовал культ умерших. Древние греки, или те народы, которые впоследствии стали древними греками, не сомневались, что душа существует отдельно. Под душой понимали, конечно же, не то, что мы сейчас понимаем под этим словом. Греческое слово «псюхе» иногда возводят к слову «псюхос» - прохлада, т.е. та прохлада, которая производится посредством нашего дыхания. Эту этимологию будет использовать для своих целей христианский богослов Ориген, утверждавший, что наши души охладели в своей любви к Богу. (Вспомним, что в русском языке слова «душа», «дух», «дышать» также имеют общее происхождение.) Греки пытались умилостивить души умерших, устраивали в честь них праздники, из которых впоследствии возникла греческая драма. Ведь если душа принадлежала человеку, который умер насильственной смертью, то она мстила людям (такие души назывались эриниями, или, в римской мифологии, фуриями). Эринии охраняли ворота в Аид, поскольку они никем не могли быть подкуплены.

Особенность греческой религии состояла в том, что под богами греки понимали сущность вещи или явления, в отличие от римской мифологии, где богом было само явление. Скажем, бог моря Посейдон символизировал собой сущность морской стихии, в то время как бог Нептун был само море со всеми его явлениями. Может быть, в этом мы увидим ключ к разгадке феномена греческой философии и поймем, почему философия возникает именно в Древней Греции, а в Древнем Риме философия всегда существовала лишь в форме чисто эклектического восприятия идей греческих философов.

Греческая религия не была единым цельным явлением, в ней существовало несколько религий. Среди большого многообразия греческих религий полезно ознакомиться с тремя формами - «религией Зевса», «религией Деметры» и «религией Диониса». Проследим, каким образом из этих религий возникают различные направления греческой философии.

Религия Зевса

Религия Зевса, пожалуй, лучше всего известна, хотя бы потому, что основные мифы и положения этой религии изложены в книгах Гомера и Гесиода. Гомера Геродот даже называет создателем греческой религии. Не будем спорить с Геродотом, но, как мне кажется, скорее всего он преувеличивал значение Гомера. У Гомера мы не встречаем систематизированной мифологии или, тем более, философии. Мифы и некоторые концепции, которые можно назвать философскими, встроены в повествование его «Одиссеи» и «Илиады». Только лишь внимательное чтение позволяет выделить некоторые предфилософские элементы и определить, каково же было мировоззрение самого Гомера.

Быть может, самым важным вкладом Гомера в философию (на это обращает внимание еще Аристотель) является постановка им вопроса о первоначале. Он спрашивает: что же было прародителем всего? И отвечает: «Океан всему прародитель». (Оке­ан - это река, которая со всех сторон омывала Землю.) Кроме того, Гомер предлагает и некоторую космологию, утверждая, что существуют три части Вселенной: небо, земля и преисподняя, которая в свою очередь состоит из Аида и Тартара. По Гомеру, земля отстоит от неба на таком же расстоянии, как Тартар отстоит от земли. Венчает все Эфир.

Далее, в мифологии Гомера мы можем увидеть и предфилософский анализ явлений. В частности, боги, которые фигурируют в его «Одиссее» и «Илиаде», находятся между собой в родственных связях. И это, конечно же, не случайно. Не случайно бог смерти Танатос является братом бога сна Гипноса: Гомер и его современники, видимо, пытались найти связь между сном и смертью и выражали ее на языке мифологическом, на языке родственной связи между богами.

Есть у Гомера и своеобразная антропология, учение о человеке. В человеке Гомер различает две части: душу и тело. Причем душа понимается трояко: душа как «псюхе» - бесплотный образ тела, как бы его копия, только нематериальная, не имеющая плоти, хотя и телесная; душа как «тюмос» - волевое начало в человеке; и душа как «ноос» (в более позднем языке - «нус»), т.е. как ум. Все три вида души существуют только у богов и человека, животные обладают первым и вторым видами души.

Еще один вклад Гомера в философию состоит в том, что боги у него не всесильны. Они подчиняются судьбе, или мойре. Нельзя сказать, что это бог судьбы, это некая безличная судьба, как бы прообраз понятия закона.

Более разработанная концепция - и философская, и космологическая - содержится в работах Гесиода, младшего современника Гомера. Перу Гесиода принадлежат два дошедших до нас произведения - «Труды и дни» и «Теогония». «Труды и дни» посвящены истории развития человечества, описанию прошедшего Золотого века и того упадка, которого достигло человечество во времена Гесиода. В «Теогонии» же Гесиод показывает развернутую картину возникновения богов. И так же, как Гомер, он ставит вопрос о начале - уже не просто о субстанциальном начале, но и о начале хронологическом. Гесиода волнует вопрос: что было в самом начале, лежит в основе мира и явилось его порождающей причиной? Этой порождающей причиной у Гесиода оказывается хаос, который следует понимать не как некий беспорядок, а как бездну. Точнее, «хаос» - это некая пропасть между землей и небом. Впоследствии из хаоса рождаются боги - Гея (земля), Тартар, Эрос, Нюкта (ночь) и Эреб (мрак). Гея порождает из себя Урана, т.е. небо, нимф и Понт (море). (Я не буду останавливаться на других второстепенных богах.) В дальнейшем Гея и Уран рождают Титанов, Киклопов и гекатонхейров (сторуких). Уран стыдится своих отнюдь не прекрасных детей и не выпускает их из чрева матери Геи. Гея страдает, ненавидит Урана и тайком от него рождает одного титана - Крона. Одновременно с этим появляются такие боги, как Старость, Смерть, Печаль и т.д. Крон оскопляет Урана и выпускает всех остальных Титанов из чрева матери-земли.

На следующем этапе Крон и титанида Рея рождают известных нам по гомеровским мифам богов-олимпийцев. Однако Крон, помня то, что он сделал со своим отцом, подозревает, что и его дети сделают с ним то же самое, и пожирает своих детей. Рея вместо одного своего сына подсовывает ему камень, и Зевс оказывается таким образом уцелевшим. Зевсу освобожденные им гекатонхейры дают свое оружие - гром и молнию, и при помощи грома и молнии Зевс ниспровергает титанов и становится верховным богом греческого пантеона. Он сбрасывает в Тартар всех титанов и в качестве их тюремщиков - гекатонхейров.

Таким образом, Гесиод рассказал о том, что произошло до тех событий, которые описываются у Гомера. Гесиод гораздо в большей степени, чем Гомер, систематизирует историю возникновения мира, прослеживая ее в виде происхождения богов.

В дальнейшем у Зевса также рождаются дети, и один из его сыновей - Аполлон - становится другим верховным богом греческого пантеона. Религия Зевса и Аполлона стала практически официальной религией Древней Греции. Известен храм Аполлона в Дельфах, где прорицательницы-пифии вещали, сидя на треножнике, волю богов и в первую очередь - Аполлона.