1/ Становление современной европейской цивилизации. Ренессанс и Реформация

2/ Характерные черты развития основных стран Востока в XV-XVII вв.

1. Становление современной европейской цивилизации. Ренессанс и Реформация

В Европе в XV-XVII вв. происходят качественные изменения в историческом развитии, «цивилизационный скачок», переход к новому типу цивилизационного развития, который получил название «западного».

Предпосылки западной цивилизации закладывались в античности и средневековье. Однако средневековая европейская цивилизация замыкалась в узкие рамки европейской территории. Ее отношения с Востоком и Россией носили спорадический и ограниченный характер и были связаны главным образом с торговлей. Попытки прорыва на Восток в эпоху крестовых походов XI-XIII вв. закончились неудачей. Захваченные земли снова перешли в орбиту арабо-мусульманской цивилизации. В XV-XVII вв. Европа начинает осваивать мировой океан. Португальцы, испанцы, а вслед за ними голландцы, англичане и французы устремились за пределы Старого света в поисках богатства, славы и приобретения новых территорий. Уже в середине XV в. португальцы организовали целую серию экспедиций вдоль побережья Африки. В 1460 г. их корабли добрались до островов Зеленого Мыса. В 1486 г. экспедиция Бартоломео обогнула Африканский континент с юга, миновав мыс Доброй Надежды. В 1492 г. Христофор Колумб пересек Атлантический океан и, высадившись у Багамских островов, открыл Америку. В 1498 г. Васко да Гама, обогнув Африку, успешно провел свои корабли к берегам Индии. В 1519- 1522 гг. Ф. Магеллан совершил первое кругосветное путешествие.

Одновременно с формированием нового уклада в экономике европейских стран шел процесс первоначального накопления капитала, источником которого стали внутренняя, международная торговля, ограбление колоний, ростовщичество, эксплуатация крестьянства, мелких городских и сельских ремесленников.

Технический прогресс, углубление общественного разделения труда, эволюция частнособственнических отношений способствовали развитию товарно-денежных отношений. Известные и на предыдущих этапах развития общества и выполнявшие в условиях господства натурального хозяйства подчиненную роль, товарно-денежные отношения в XV-XVII вв. перерастают в рыночную систему хозяйствования. Они проникают во все сферы экономики, выходят за рамки местных, национальных границ, а с развитием морского судоходства и великими географическими открытиями создают базу для формирования мирового рынка.

Глубокие экономические сдвиги повлекли за собой изменения в социальной структуре общества. Сословные перегородки традиционного, феодального общества стали рушиться. Начала формироваться новая социальная структура общества. С одной стороны - буржуазия (выросшая из богатых горожан-купцов, ростовщиков, отчасти цеховых мастеров) и новые дворяне (землевладельцы, пришедшие к использованию наемного труда в сельском хозяйстве, а также занимавшиеся торговлей и предпринимательской деятельностью), с другой стороны - наемные рабочие (сформировавшиеся из разорившихся ремесленников и потерявших землю крестьян). Все они - свободные собственники, но у одних в собственности материальные ценности, позволяющие использовать наемный труд, а у других - только свои рабочие руки. Дифференциация в обществе углубляется, обостряются отношения между социальными группами, классами.

Особенностью западноевропейского общества было обеспечение определенного равновесия, баланса социальных сил сначала в рамках сословной монархии и на первых порах при абсолютизме. Центральная власть в европейских странах имела ограниченные возможности для вмешательства в социально-экономическую жизнь из-за отсутствия развитой бюрократии. Борьба между королевской властью, феодалами, городами и крестьянством привела к относительному равновесию сил, политической формой которого стала сословная монархия с выборными учреждениями. Но в XVI- XVII вв. происходят подавление сословных представительных органов (кортесов в Испании, Генеральных штатов во Франции), самоуправления городов и становление абсолютистских монархий. Для управления отдельными территориями и отраслями хозяйства создавался бюрократический аппарат и аппарат принуждения. Формировалась постоянная армия. Все это делало центральную власть главной политической силой.

Абсолютная монархия на первых порах в ряде европейских стран сыграла прогрессивную роль в консолидации нации, в содействии укреплению новых черт в экономике. В борьбе против феодальной аристократии, за объединение страны абсолютная монархия опиралась на формирующийся класс буржуазии. Она использовала развитие промышленности, торговли в целях укрепления армии, получения дополнительных доходов в государственную казну. На этом этапе сильная государственная власть нужна была и буржуазии. В то же время королевская власть оставалась формой власти дворянства, но при абсолютизме она могла иметь некоторую независимость от дворянства и буржуазии. Играя на противоречиях между дворянством и буржуазией, абсолютизм держал их в равновесии. Но долговечным этот союз не мог быть. Когда вмешательство выросшей и усилившейся бюрократии в экономику начинает препятствовать капиталистической эволюции, буржуазия вступает в решительную борьбу за власть. Происходят первые буржуазные революции (в Нидерландах, Англии).

Параллельно с географическими открытиями шло колониальное освоение территорий. В начале XVI в. начинается завоевание Америки (конкиста). Из-за недостатка рабочих рук в Америку стали в массовом порядке ввозить негров. Так, благодаря великим географическим открытиям и колониальному овладению новых территорий началось создание океанической глобальной цивилизации. Границы мира в этой цивилизации резко раздвинулись. Социальное взаимодействие: торговые, политические, культурные контакты пролегли через океаны, связывая между собой континенты.

Эта экспансия европейской цивилизации за пределы Европы оказала сильнейшее влияние и на внутреннюю жизнь самой Европы. Сместились торговые центры. Средиземноморье стало терять свое значение, уступая свое место сначала Голландии, а позже - Англии. Произошла революция в мировоззрении людей, начал формироваться новый тип общественных отношений - капиталистические отношения.

Благодаря великим географическим открытиям изменилась традиционная картина мира. Эти открытия доказали, что Земля имеет форму шара. Н. Коперник, Дж. Бруно и Г. Галилей научно обосновали гелиоцентрическое представление об устройстве космоса. В связи с интенсивным развитием научного познания получает мощный импульс европейский рационализм. В умах людей утверждается представление о познаваемости мира, о возможности познания законов, управляющих им, о науке как главной производительной силе общества. Таким образом, формируется одна из главных ценностных установок западной цивилизации, утверждающая особую ценность разума, прогресса науки и техники.

В экономической сфере в этот период происходит становление капиталистических общественных отношений. Западную цивилизацию этого типа называют техногенной. Потребности производства, развитие науки стимулировали технический прогресс. Ручной труд стал постепенно вытесняться машинным. Использование водяных и ветряных мельниц, использование новых технологий в судостроении, совершенствование огнестрельного оружия, изобретение печатного станка и т. д. вели к росту производительности труда в промышленности и сельском хозяйстве.

В то же время происходят важные сдвиги в организационной структуре производства. На смену ремесленному производству в структуре цеха приходит мануфактура, базирующаяся на внутреннем разделении труда. Обслуживались мануфактуры при помощи наемной рабочей силы. Во главе ее стоял предприниматель, владеющий средствами производства и обслуживающий сам процесс производства.

В капиталистические общественные отношения постепенно втягивалось и сельское хозяйство. В деревне шел процесс раскрестьянивания через переход на аренду, создание фермерских хозяйств и т. д. Особенно заметно этот процесс шел в Англии, в связи с развитием там текстильной промышленности («огораживание»).

В комплексе факторов, приведших к качественным переменам в европейском обществе и способствующих новому типу цивилизационного развития, важную роль сыграли два явления в ее культуре: Ренессанс (Возрождение) и Реформация.

Термин «Возрождение» употребляется для обозначений определенного культурно-мировоззренческого движения, которое зародилось в Италии во второй половине XIV в. и на протяжении XV-XVI вв. охватило все страны Европы. Ведущие деятели культуры этого времени заявляли о своем стремлении преодолеть наследие средневековья и возродить ценности и идеалы античности. В утверждаемой системе ценностей на первый план выдвигаются идеи гуманизма (лат. humanus - человечный). Поэтому деятелей Возрождения нередко называют гуманистами. Гуманизм развивается как крупное идейное движение: он охватывает деятелей культуры и искусства, включает в свои ряды купечество, чиновничество и даже высшие религиозные сферы - папскую канцелярию. На этой идейной основе складывается новая светская интеллигенция. Ее представители организуют кружки, читают лекции в университетах, выступают ближайшими советниками государей. Гуманисты привносят в духовную культуру свободу суждений, независимость по отношению к авторитетам, смелый критический дух.

Мировоззрение эпохи Возрождения можно охарактеризовать как антропоцентрическое. Центральная фигура мироздания не Бог, а человек. Бог начало всех вещей, а человек - центр всего мира. Общество не продукт Божьей воли, а результат деятельности людей. Человек в своей деятельности и замыслах не может быть ничем ограничен. Ему все по плечу. Эпоха Возрождения характеризуется новым уровнем самосознания человека: гордость и самоутверждение, сознание собственной силы и таланта, жизнерадостность и свободомыслие становятся отличительными качествами передового человека того времени. Поэтому именно эпоха Возрождения дала миру ряд выдающихся индивидуальностей, обладающих ярким темпераментом, всесторонней образованностью, выделявшихся среди людей своей волей, целеустремленностью, огромной энергией, одним словом - «титанов».

В искусстве этой эпохи возрождается идеал человека, понимание красоты как гармонии и меры. Плоскостные как бы бестелесные изображения средневекового искусства уступают место трехмерному, рельефному, выпуклому пространству. Происходит реабилитация телесного начала в человеке. В литературе, скульптуре, живописи изображается человек с его земными страстями и желаниями. Однако плотское начало в эстетике Возрождения не подавляло духовного, литераторы и художники в своем творчестве стремились изобразить личность, в которой физическая и духовная красота слились воедино.

Характерна также антицерковная направленность художественных, философских и публицистических сочинений деятелей Возрождения. Наиболее яркие произведения этого жанра «Декамерон» Дж. Бокаччо (1313-1375) и «Похвала глупости» Эразма Роттердамского (1469-1536).

Эпоха Возрождения позволила европейцам освоить опыт, накопленный античной цивилизацией, освободиться от оков средневековых ценностей и идеалов, сделать крупный шаг в формировании новых цивилизационных ориентиров и ценностей: 1) утверждение достоинства и уважения к человеческой личности; 2) индивидуализм, установка на автономию личности; 3) динамизм, ориентация на новизну; 4) терпимость к иным взглядам, мировоззренческим позициям.

Огромную роль в истории европейского общества сыграла также Реформация - широкое социально-политическое и идеологическое движение борьбы против католической церкви, охватившее в XVI в. большинство стран Западной и Центральной Европы. К началу XVI в. католическая церковь стала влиятельной международной силой, считавшей себя оплотом существующего строя, оплотом начавшейся национальной консолидации. Это повлекло за собой возросшие претензии католической церкви во главе с папой на установление своей политической гегемонии, подчинение светской власти.

В централизованных странах папские претензии встречали решительный отпор со стороны королевской власти. Раздробленным странам труднее было защищать себя от политических интриг и финансовых вымогательств папства. Этим объясняется то, что ранее всего реформационное движение началось в раздробленной Германии. Притязания папства ассоциировались здесь с иноземным владычеством и вызывали всеобщую ненависть к католической церкви. Другой не менее важной причиной реформационного движения было стремление реформировать церковь, сделать ее «дешевой».

В результате Реформации возникло новое крупное направление в христианстве - протестантизм. Протестантизм в Германии развивался в двух направлениях умеренно-бюргерском, лидером которого был Мартин Лютер, и радикально-крестьянском во главе с Томасом Мюнцером. Кульминацией германской Реформации стала Крестьянская война 1524-1525 гг. Ее лидер Томас Мюнцер главные задачи Реформации видел в осуществлении социально-политического переворота, в освобождении народа от эксплуатации и удовлетворении его повседневных нужд. После поражения радикально-крестьянских сил в Великой Крестьянской войне борьба политических сил привела к образованию двух группировок немецких княжеств - католической и протестантской (в лютеранском варианте). Заключенный в 1555 г. Аугсбургский религиозный мир, провозгласивший принцип «Чья власть, того и вера» означал распространение княжеского суверенитета и на область религии, а следовательно, закрепление германской раздробленности.

В других европейских странах реформационное движение распространялось в формах лютеранства, цвинглианства, а также кальвинизма. Так, в Нидерландах буржуазная революция совершалась под знаменем кальвинизма, там он стал официальной религией. Широкое распространение получил кальвинизм (гугеноты) во Франции в 40-50-е гг. XVI в., причем его использовало не только бюргерство, но и феодальная аристократия в борьбе против королевского абсолютизма. Гражданские или религиозные войны, происходившие во Франции во второй половине XVI в., закончились победой королевского абсолютизма. Официальной религией остался католицизм. В Англии произошла так называемая королевская реформация. Акт 1534 г. о суперматии (т. е. верховенстве), в соответствии с которым король стал главой церкви, подвел итоги конфликта английского абсолютизма с папством. В стране утвердилась англиканская церковь, которая стала государственной, а англиканское вероисповедание принудительным. И хотя английская буржуазная революция происходила под знаменем кальвинизма, пуритане (так называли последователей кальвинизма) распались на несколько течений и к концу XVII в. государственной церковью осталась англиканская.

Реформация разрушала представления о незыблемости духовной власти церкви, о ее роли посредницы между Богом и человеком. Главное новшество, вносимое в вероисповедание христианства М. Лютером, Т. Мюнцером и Ж. Кальвином, состоит в утверждении, что между человеком и Богом возможны только непосредственные личные отношения. А это значит, что вся церковная иерархия для дела спасения его души не нужна, не нужны и священники - монахи как посредники между человеком и Богом, не нужны монашеские ордена и монастыри, в которых сосредоточивались огромные богатства. Человек может спастись («попасть в Рай») только личной верой в искупительную жертву Иисуса Христа. Лишенный посредничества церкви, человек теперь сам должен был отвечать перед Богом за свои поступки.

Протестантизм утверждает; что спасение может прийти к человеку не в результате церковных обрядов или «добрых дел» человека. Спасение - это дар божественной благодати. И Бог заранее предопределил одних людей к спасению, других - к погибели. Никто не знает своей судьбы. Но косвенно можно об этом догадаться. Такими косвенными «намеками» является то, что Бог дал этому человеку веру, а также успех в делах, который рассматривается как показатель благоволения к данному человеку Бога.

Верующий человек - это призванный Богом к спасению человек. В протестантском истолковании термина «призвание» содержится такой смысл, что все формы жизнедеятельности человека - это способы служения человека Богу. Отсюда следует, что человек должен честно трудиться, отдавать все свои силы не на аскетические упражнения, направленные на умерщвление плоти, а на конкретные дела по лучшему устройству этого мира. Протестантизм, отвергнув учение о спасающей роли церкви, значительно упростил и удешевил культовую деятельность. Богослужение сведено главным образом, к молитве, проповеди псалмов, гимнов и чтению Библии.

С середины XVI в. в Европе католическая церковь сумела организовать противодействие Реформации. Развернулась контрреформация, которая привела к подавлению протестантизма в части Германии, Польше. Были пресечены попытки реформации в Италии и Испании. Однако протестантизм утвердился на значительной части территории Европы. Под его влиянием сформировался новый тип личности, с новой системой ценностей, с новой трудовой этикой, с новой, более дешевой организацией религиозной жизни. И это, бесспорно, способствовало развитию буржуазных общественных отношений.

Совокупность всех этих факторов обусловила переход ряда европейских стран от традиционного общества, основанного на натуральном хозяйстве, со статичными социальными образованиями и господством религиозного мировоззрения к новому типу экономики, новой социальной структуре общества, новым формам идеологии и культуры, не имевшим аналогов в предшествующей истории человечества.

Другой разновидностью всемирно-исторической интер­претации понятия “цивилизация” является своеобразная историческая концепция Д. Уилкинса. Он считает, что существует единая “Центральная цивилизация”, зародившая­ся при слиянии египетской и месопотамской цивилизации и пережившая все другие 14 цивилизаций. Современный мир – это, следовательно, лишь стадия исторически непрерыв­ной “Центральной цивилизации”.

Интерес в этом плане представляет предложенная Л. Ва­сильевым цивилизационная концепция всемирно-исторического процесса. В истории человечества оп выделяет три этапа.

1. С древнейших времен до VII – VI вв. до н.э. – время существования локальных обществ “азиатского” типа, традиционных, социоцентристских с авторитарно–деспотической административной системой. Основу такой системы составляли принципы “власти собственности” и “централизованной редистрибуции”: власть рождала собственность, перераспределе­ние которой было прерогативой государства. Для этих обще­ств было характерно медленное циклическое воспроизводство общественных структур со сменяющими друг друга в разных регионах периодами существования мощных централизованных государств и периодами феодального типа децентрализа­ции (при минимальных изменениях в традиционной социоцентристской структуре общества и его хозяйстве).

2.VII – VI вв. до н.э. – XIV – XVII вв. – время зарож­дения и становления общества европейского типа и социаль­ной дихотомии, параллельного сосуществования “европейско­го” и “азиатского” миров. В результате социальной мутации в Древней Греции появился феномен “античности” как генотип европейской цивилизации, инновационной, персоноцентристской, частнособственнической, гражданской.

3. С XVII в. – время общечеловеческой интеграции и воз­никновения всемирной истории на путях модернизации и гло­бальной трансформации. В XVIII – ХIХ вв. в результате за­падной экспансии на Востоке происходил симбиоз традицион­ных и европейских структур, в XX столетии начался переход от симбиоза к синтезу, большое влияние на процесс которого оказало цивилизационное разнообразие Востока.

При столкновении двух типов развития (“традиционного” и “инновационного”) в условиях, когда сила государст­ва определялась технико-экономическими и военно-политическими преимуществами, явное превосходство оказалось на стороне европейской цивилизации. Однако конец XX в. обнаружил, с одной стороны, негативные последствия тех­нологической экспансии европейской цивилизации, привед­шей человечество к глобальному кризису, а с другой, – вы­явил духовные преимущества неевропейского варианта раз­вития.

ЗАПАД-ВОСТОК-РОССИЯ: ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЕ ТИПЫ

Запад есть запад, восток

есть восток, не встретиться

им никогда. Лишь у подножья

Престола Божья в день

страшного суда.

Эти строки, принадлежащие великому английскому писателю Редьярду Киплингу, и по сей день привлекают внимание. Одни соглашаются с Киплингом, говоря, что Востоку и Западу действительно не понять друг друга. Другие, наоборот, протестуют, указывая на то, что Восток европеизируется, а Запад проявляет все больший интерес к традициям востока (философии, искусствам, медицине).

Интерес на Западе к Востоку возник благодаря свиде­тельствам христианских миссионеров XVI - XVII вв., ко­торые первыми обратили внимание на существенные разли­чия между регионами в политическом устройстве и ценностных ориентациях людей. Эти свидетельства положили начало двум направлениям с оценке Востока: панегириче­скому и критическому. В рамках первого Восток, и прежде всего Китай - страна всеобщего благоденствия, учености и просвещенности,- ставился в пример европейским монар­хам как образец мудрости и управлении. В рамках второго внимание акцентировалось на духе застоя и рабства, царив­шем в восточных деспотиях.

При непосредственном столкновении двух типов цивилизационного развития, восточного и западного, в условиях, когда сила государства определялась технико-экономиче­скими и военно-политическими преимуществами, обнару­жилось явное превосходство европейской цивилизации.

Это породило в умах европейских интеллектуалов иллю­зию “неполноценности” восточного мира, на волне которых возникли концепции “модернизации” как способа приобще­ния “косного” Востока к цивилизации. С другой стороны, на Востоке об отношении европейцев практически до конца XIX в. господствовало представление о подавляющем мо­рально-этическом превосходстве восточной цивилизации, о том, что у “западных варваров” заимствовать нечего, кроме машинной технологии.

Современный цивилизационный подход, основываясь на идеях “культурного плюрализма”, на признании неустранимости культурных различий и необходимости отказа от всякой иерархии культур и, следовательно, отрицания европоцентризма, вносит целый уточнений в концепцию о принципиальном различии путей исторического развития Востока и Запада.

Все более утверждается мысль о том, что “отставание” Востока носит исторический характер: до определенного времени Восток развивался достаточно устойчиво, в том “своем ритме”, который был вполне сопоставим с ритмом развития Запада. Более того, ряд исследователей считает, что исторически Восток вообще не является альтернативой Западу, а выступает исходным пунктом всемирно-исторического процесса.

В частности, Л. Васильев рассматривает “азиатское об­щество”как первую цивилизационную форму постперво­бытной эволюции общины, сохранившую господствующую в ней авторитарно-административную систему и лежащий в ее основе принцип редистрибуции.

Для возникших на Востоке деспотических государств характерным было отсутствие частной собственности и эко­номических классов. В этих обществах господство аппарата администрации и принципа централизованной редистрибуции (дань, налоги, повинности) сочеталось с автономией об­щин и иных социальных корпораций при решении всех внутренних проблем. Произвол власти при соприкоснове­нии индивида с государством порождал синдром “сервиль­ного комплекса”, рабской зависимости и угодливости.

Общество с таким социальным генотипом обладало прочностью, которая проявлялась, помимо прочего, в не­искоренимой потенции регенерации: на базе рухнувшего по той или иной причине государства с легкостью, почти авто­матически, возникало новое с теми же параметрами, даже если это новое государство создавалось иным этносом.

По мере эволюции этого общества появились товарные отношения и частная собственность. Однако с момента сво­его возникновения они сразу же ставились под контроль власти, и потому оказывались полностью от неё зависимы­ми. Многие восточные государства древности и средневе­ковья имели процветающее хозяйство, большие города, раз­витую торговлю. Но все эти зримые атрибуты частнособст­веннической рыночной экономики были лишены того главного, что могло бы обеспечить их саморазвитие: все агенты рынка были заложниками власти и любое неудо­вольствие чиновника оборачивалось разорением, если не гибелью и конфискацией имущества в пользу казны.

В “азиатских” обществах господствовал принцип “власти - собственности”, т.е. такой порядок, при котором власть рождала собственность. Социальную значимость в государствах Востока имели лишь причастные к власти, тогда как бо­гатство и собственность без власти мало что значили. Утра­тившие власть становились бесправными.

На рубеже VII - VI вв. до н.э. вЮжной Европе в рам­ках общества такого типа произошла социальная мутация. В результате реформ Солона и связанных с ними процессов с полисах Древней Греции возник феномен античности, ос­нову которого составляли гражданское общество и правовое государство; наличие специально выработанных юридиче­ских норм, правил, привилегий и гарантий для защиты интересов граждан и собственников.

Основные элементы античной структуры не только вы­жили, но и в синтезе с христианством способствовали фор­мированию в средневековых городах-коммунах, торговых республиках Европы, имевших автономию и самоуправле­ние (Венеция, Ганза, Генуя), основ частнособственническо­го рыночного хозяйства. В эпоху Возрождения, а затем Просвещения античный генотип Европейской цивилизации проявился в полной мере, приняв форму капитализма.

Несмотря на альтернативность социального генотипа ан­тичности по сравнению с эволюционным типом развития на Востоке, примерно до XIV - XVII вв. между Западом и Востоком было много общего. Культурные достижения на Востоке в это время были вполне сопоставимы по своему значению с успехами европейского Возрождения (система Коперника, книгопечатание, великие географические открытия). Восток - это крупнейшие в мире гидротехниче­ские и оборонительные сооружения; многопалубные кораб­ли, в том числе и для океанского мореплавания; разборные металлические и керамические шрифты; компас; фарфор; бумага; шелк.

Более того, Европа, выступая наследницей античной ци­вилизации, приобщалась к ней через мусульманских по­средников, впервые познакомившись со многими древнегреческими трактатами в переводе с арабского. Многие евро­пейские писатели-гуманисты эпохи Возрождения широко пользовались художественными средствами, разработанны­ми в иранской и арабской поэзии, а само понятие “гума­низм” (“человечность”) впервые прозвучало на фарси и было осмыслено в творчестве Саади.

В истории человечества европейская цивилизация сыграла едва ли не самую заметную роль. Более пяти веков назад началось ее доминирование в мире через открытия, завоевания, торговлю, дипломатию, капиталовложения и еміграцію. ее лидерство основывалось не только на военной и экономической силе, потому каждая сфера человеческой деятельности понесла ее воздействий, начиная от промышленности и финансов и заканчивая наукой и модой. Европейская цивилизация фактически установила модель развития для остального мира, что в конце концов привело к его европеизации. С другой стороны, понимание сущности исторического пути европейской цивилизации и ее особенностей важное под углом зрения тех изменений, которые происходят в наше время в Украине, определяет свой дальнейший курс - на Запад или на Восток. Если Россию иногда изображают как Гулливера, который одной ногой стоит в Европе, а другой - в Азии, то об Украине даже некоторые современные российские аналитики говорят, что ее путь - в Европу. Другие прогнозируют его возвращение к русской цивилизации, которую византизм наделил империалистическими стремлениями, замаскированными мессианской идеей спасения других народов на основе истинной веры. Выбор цивилизационной ориентации является важным не только для государства, но и для общества, каждого его отдельного представителя, который строит свою жизненную стратегию и тактику. Если человек стремится быть европейцем" то для этого не достаточно только заявлений о намерении. Необходимо понимание сущности европейскости, потому что именно такое осознание и сформировало европейскую общественность.

Среди шести континентов Европа является самой маленькой по площади - 10,5 млн кв. км, то есть всего 7 % земной поверхности, однако она имеет наибольшую плотность населения, численность которого на рубеже первых десятилетий XXI в. составляла 727 млн, или 14 % всего человечества. Парадоксально, но не существует отдельного европейского континента - это лишь часть континента Евразия. Европа существует прежде всего в самосознании европейцев в противостоянии Азии, Востока. Само слово "Европа" происходит от греческого, а то - от ассирийского "эреб", что в переводе означает "запад". В Древней Греции так назывались земли, которые лежат к западу от Эгейского моря. В древних греческих и римских текстах это не только географическое понятие, это название части значительно большего континента. Если границы Европы на севере, западе и юге определены, потому очерченные морями и океанами, то с восточными до сих пор определенности нет. Мы считаем, что они проходят Уралом, и поэтому географический центр Европы находится возле Рахова в Западной Украине. Правда на то, что он находится на территории именно их стран также претендуют белорусы, литовцы, поляки, чехи, немцы. Однако западные европейцы, вслед за известным английским историком цивилизаций А. Тойнби, убеждены, что граница между Европой и не-Европой проходит по линии Будапешт - Прага - Краков - Варшава - Рига - Таллин. Поэтому земли на восток от этой границы за европейские не считают, называя их полу Азией, поскольку здесь сыграл свою историческую роль мощный восточное влияние.

Европейская цивилизация осознавала себя как культурно-историческая целостность на протяжении тринадцати веков именно в противостоянии с Востоком, прежде всего арабо-мусульманским, который стремился захватить и ее земли. Европейская идентичность стала понятием, которое расширялось: от ядра цивилизации, что сложилось в треугольнике между Парижем, Римом и Барселоной, - на север, запад и юг, а затем, преодолев океаны, она стала ментальной основой межрегиональной западной цивилизации, в которую вошли сообщества Северной и Южной Америки, Южной Африки, Австралии и Новой Зеландии.

Первые гоминиды, вероятно, пришли из Африки через Ближний Восток и поселились в южной части Европы, как свидетельствуют новейшие открытия археологов в итальянской Апулии, примерно 1 млн 700 тыс. лет назад. Вскоре произошла трансформация "человека прямоходящего" в "человека разумного": 40 тыс. лет назад кроманьонцы заселили почти весь континент и стали прямыми предшественниками европейцев. На протяжении позднего доисторического периода Европа постоянно принимала переселенцев из Азии во II тыс. до н. э. происходило широкое расселение индоевропейских народов, происхождение которых остается дискуссионным при том, что большинство исследователей считают их прародиной Юго-Западную Азию. Первый прорыв к цивилизации сделали древние греки. Некоторые учебники и монографии ведут историю Европы именно от них. Однако это не является корректным, поскольку до появления европейской цивилизации возникли, расцвели и погибли цивилизации древнегреческий, эллинистическая и древнеримская. Хотя европейская цивилизация немало позаимствовала у них, однако она была и является отдельной цивилизацией со своими характерными чертами и историей.

Как уже отмечалось, на специфику той или иной цивилизации больше всего влияют природно-географические и религиозные факторы. Территория Европы отличается огромным разнообразием: разделение на полуострова и острова, пустыни и оазисы, области вблизи теплых и холодных морей, высокогорья и плато, значительная и сложная линия побережья соответствуют многообразия народов, которые здесь жили и живут. В наше время Европа состоит из 48 государств, каждая из них со своей сложной историей. И все же можно вести речь о ней как о целостности. Хотя в отличие от всех других цивилизаций, она отличалась большей внутренней сложностью, неоднородностью и подвижностью. Как показала история, разнообразие культур давала импульс к соревнованию, которое способствовало контактам и взаимообогащению. Однако консолидирующим фактором во все времена было осознание: "Мы - европейцы".

Ядро европейской цивилизации формировалось в западной части континента, где природно-климатические условия были достаточно благоприятными: полуостровное расположение недалеко от теплого течения Гольфстрима, относительно теплая и короткая зима и продолжительное лето, оптимальное количество атмосферных осадков, что делало ненужной ирригационную систему земледелия и все, что с ней связано, достаточно плодородные почвы. С одной стороны, это побудило активно развивать аграрное производство, а с другой - делало его очень эффективным. Как уже отмечалось, люди во всех цивилизациях вынуждены приспосабливать орудия производства в существующих природных условий. При разных условиях складываются разные теми общественно-производственной технологии. В отличие от экстенсивной общественно-производственной технологии, получившей распространение на Востоке, в основе европейской цивилизации - интенсивная технология. Такая технология направлена на покорение сил природы, превращения ее в соответствии с потребностями человека, на овладение глубинными, сущностными сторонами природы вплоть до расщепления атомного ядра с целью получения энергии. Эта технология изначально была обусловлена такими природными условиями, которые выдвигали повышенные, жесткие требования к хозяйственной деятельности людей (сезонность, один урожай, больше потребностей в жизнеобеспечении и т.д.). Она характеризуется следующими чертами:

o предельное напряжение физических и интеллектуальных сил общества и каждого отдельного человека;

o целесообразна организация всего трудового процесса;

o повышенное внимание к выполнению трудовых действий;

o постоянное совершенствование средств труда, средств и методов воздействия на природу;

o овладение более глубокими закономерностями природы;

o непрерывное развитие знаний о природе и использования их в трудовом процессе.

Таким образом, цивилизация, базирующаяся на такой технологии, имеет деятельный и даже радикальный характер в отличие от тех цивилизаций, которые тяготеют к приспособлению и гармоничного сосуществования с природой и важной характеристикой которых е традиционность. Европейская цивилизация больше всего ценила и ценит инновации, инновационную деятельность. В свое время выдающийся французский философ А. Бергсон отметил предпосылки динамичного развития Европы: "...усилия некоторых людей создать новое и усилия остальных принять это новое и приспособиться к нему".

На рубеже i И II тыс. произошли значительные нововведения в аграрном производстве: переход к триполье и багатопілля, широкое использование органических удобрений благодаря развитию животноводства, использования водяной мельницы, железного плуга и др., что увеличивало урожайность и создавало некоторый избыток сельскохозяйственной продукции. Однако, с другой стороны, присуще европейцам отношение к природе имело не только позитивные, но и негативные последствия. В VII-УШ в. вытеснил соху плуг с вертикальным ножом, что обеспечивало глубокое вспахивание. Благодаря этому уже в начале IX в. формируется експлуататорсько-антагонистическое отношение к природе, происходит существенное социально-психологический сдвиг. Оно отразилось, в частности, в резкой смене оформления календарей. Если раньше каждый месяц года олицетворялся аллегорическими фигурами, например, зимой - деда мо-роза или весной - хрупкой заквітчаної девушки, то в IX в. на страницах календарей появляются персоніфікатори активного, підпорюючого отношение к природе - лесорубы, пахари, жнецы и т.д. Современные экологи обвиняют христианство - ведущую веру европейцев в кризисе окружающей среды. Ведь по христианской вере, человек - любимое творение Господа, которому предоставлено мир в распоряжение. Вот человек и "распорядилась", создав тип экономического развития за счет исчерпания природных ресурсов и загрязнения окружающей среды. В поисках ответа на вопрос "Как спасти мир от экологической катастрофы?" Запад все чаще обращается к мудрости Востока.

В иных цивилизаций Европа много чего позаимствовала: египтяне передали европейцам методы выплавки металлов в закрытых печах; жители Месопотамии сделали свой вклад математическими знаниями, в частности системой математического измерения в единицах, кратных 60. Кодекс законов царя Хаммурапи заложил важную концепцию: правительство под законами, а не наоборот. От мусульманской цивилизации взятые знания в таких областях, как химия, астрономия, математика, медицина и т.д. Однако наибольшее значение имеет наследие цивилизаций античности, от которых в европейской цивилизации - "полисный генотип". Как ребенок при рождении имеет определенные черты от своих родителей, так и европейская цивилизация опирается на определенные принципы и нормы античности.

Полис объединял свободных собственников, было уважение к достоинству личности и ее выбора. Большинство из них были земледельцами, поскольку именно наличие земли в округе полиса предоставляла прав гражданства. 8 учитывая это, одной из ведущих моральных установок, или максим, была такая: "Работай - добьешься успеха!" В раннем полисе работа рассматривалась не только как путь к успеху и уважению, но и как религиозный долг. Греки верили, что тот, кто работает, - богам нравится, а бездельник - им противен. В этом убеждении о богоугодності труда, что приумножает благосостояние свободных собственников, усматривается прообраз "протестантской этики", о роли которой в формировании капитализма писал М. Вебер (труд "Протестантская этика и дух капитализма"). Второй моральной максимой была: "Сражайся - уславишся1". Она обусловлена духом состязательности, что царил в полисе. Общество способствовало стремлению человека к славе. Успехом восхищались, пытались приложить собственных усилий, чтобы достичь его. Сложился "агоністичний", то есть состязательный стиль жизни, в котором главной характеристикой был неудержим и висококреативний своим эффектом влечение индивида к самоутверждению в соревновании с другими. Европейская цивилизация впоследствии восприняла эту состязательность. С одной стороны, религия европейцев учила уважать право другого на успех. С другой, на основе этого фактора состязательности родилась конкуренция - мощная движущая сила развития в различных сферах человеческой деятельности, но одновременно и сильный фактор истощения, прежде всего психического.

Одной из ведущих черт европейской цивилизации, воспринятых от античности, является антропоцентризм, т.е. признание человека в роли "центра мироздания". Еще в V в. до н. э. древнегреческий философ Протагор провозгласил: "Человек есть мера всех вещей!". Впоследствии понятие "человек" понесло сложной эволюции: богоподобное человек античности, избранное творение Бога в Средневековье, богоравный индивид Ренессанса, свободная личность Нового времени. В социо-ориентированных цивилизаций Востока отдельная личность, индивид никогда не находилась в центре внимания, никогда не была высшей ценностью. В отличие от комунальності традиционных цивилизаций для европейской цивилизации огромное значение имело индивидуалистическое направление, независимость и автономность индивида. Это отразилось в существовании понятия "privacy", что обозначает право на индивидуальное обособление, изолированность.

Однако в современной Европе, что не отвергла принципы индивидуализма, больше внимания обращается не на факторы конкуренции, а на факторы консолидации. Действительно, каждый имеет право на собственный путь к благосостоянию, но его нельзя поднять, отнимая в то же время шанс у других. Конкуренция - для сильнейших, а общество должно поддерживать слабых. Осознание этого пришло после мирового экономического кризиса 1929-1933 pp. С хищной конкуренции отошел в прошлое, а укрепилось убеждение, что гражданская солидарность цементирует общество. Исторический опыт развития Европы показал, что союз рыночного хозяйства, демократии и гражданской солидарности является залогом жизнеспособности социума.

О демократии, что с греческого дословно переводится как "власть народа", знали во времена античности. Для Европы большое значение имели политическая практика античного мира и его политические учения. Само слово "политика" буквально означает "участие в управлении полисом". Древнегреческие и древнеримские республики, идеи верховной власти объединения свободных граждан, их юридического равенства вдохновляли европейцев в более поздние времена. И в наше время ценностями, на которых основано европейское общество, является уважение к свободе и фундаментальных прав личности, что отличается от убежденности представителей незападных цивилизаций в том, что долг и интересы сообщества выше.

Основой свободы от времен античности была частная собственность, особенно на землю. Идея частной собственности стала одной из главных общественных ценностей для Европы, стержнем социально-экономической структуры европейской цивилизации. Из этого вытекали и другие последствия. Развились товарно-денежные,рыночные отношения, что отразилось на всех сферах человеческого бытия, охватило все группы населения. Так, сельское хозяйство в Европе шло, преимущественно, фермерским путем. Частную собственность охраняло еще римское право. Потом оно стало источником всего последующего развития европейских юридических норм. Нормы римского права стали проникать к европейской жизни, начиная с XIII в. Вскоре они воплотились в идеал правового государства. Римское право, а потом кодекс Наполеоне стали основой правовых систем западных стран в новые и новейшие времена.

В античности европейская цивилизация также училась традиций гражданского общества. Еще в VII-VI вв. до н. э. общины свободных собственников по всей Греции провозглашают и закрепляют писаными конституциями суверенитет над своими территориями и вводят равенство граждан перед законом. Так на исторической арене и появилось гражданское общество, в котором власть осуществлялась коллективом собственников-граждан и была призвана непосредственно выражать их волю. Государственно-политический опыт античности - одна из основ европейской политической культуры. Европейское общество - политическое общество. Оно прошло долгий и сложный путь от греческого полиса до современного государства. Во время этой эволюции в европейской цивилизации возникли и утвердились такие феномены, как парламентаризм и разделение властей; партийно-политическая система и современная демократия; сформировались основы политической культуры, а также структуры государственной жизни. Важным было и то, что греческая традиция предусматривала диалогичность в сфере мысли, утверждала равноправное существование различных концепций и политических взглядов. Эта диалогичность и полифоничность стали неотъемлемой чертой европейского развития.

Однако, как уже отмечалось, Греция и Рим были отдельными цивилизациями, которые исчезли задолго до появления европейской. И в гибели цивилизаций, и в рождении новой важную роль сыграли варвары. "Варвары в саду античности" - такой была юность Европы, ее этническая многоликость стала основой, на которой впоследствии сформировались государства и нации. Еще в 230--200 гг. до н. э. племена индоевропейского происхождения, впоследствии известные как германцы продвигались из Скандинавии и берегов Балтийского моря на юг, к границам Римской империи. Одним племенам было разрешено селиться в приграничных районах и образовывать свои государства. Другие нанимались на службу в римской армии. Однако вторжение гуннов из Алтайской части Монголии до Восточной Европы примерно в 370р. заставило некоторые племена отступить на запад, что привело к конфликту с римлянами. Постепенно вся Западная Римская империя была завоевана, на ее территории начали возникать варварские государства.

Одно за другим после гуннов из Азии набежали кочевые племена: авары, болгары, мадьяры, печенеги, монголы и т.д. С юга надвигались арабы, которых вдохновляла религия ислама. В Европе их продвижение достигло Испании и Южной Франции. Эти вызовы с юга и востока сочетались с нападениями с севера и запада. Между V и XI вв., германцы, скандинавы и славяне своими миграциями существенно изменили облик Европы. В то время, как на протяжении V-VI в. англы и саксы сделали большую часть Британии германомовною, славянское проникновение на Балканский полуостров превратило восточноевропейские территории к северу от Дуная на слов"яномовні земли. Болгары после 660 г. установили длительное господство вдоль нижнего течения Дуная. В 896 г. мад"яри учредили подобную государство выше дунайской течению. В Западной и Северной Европе викинги из Скандинавии дали толчок к появлению еще визначнішого ряда политических структур. Так, в Северной Франции они основали грозное герцогство Нормандское (911 г.) и, имея этот плацдарм, покорили Англию (1066 г.) и Южную Италию и Сипилію (после 1059 г.). Однако жизнь в V-X вв. на территории Европы мало почти примитивные формы, и европейская цивилизация должна была начинать свое развитие с сравнительно низкого уровня.

Когда же состоит европейская цивилизация? Только после того, как три важнейшие системообразующие процессы феодализации, христианизации и этнополитической консолидации народов Европы - достигли определенной зрелости, зародилась новая цивилизация. Большинство исследователей считает, что за начальную точку существования европейской цивилизации следует брать время оформления ее территориально-политического ядра - империи Карла Великого (742-814 гг.). Это был франкский король, затем император из династии Кароліягів, чьи завоевания привели к образованию обширной империи, а его политика способствовала формированию феодальных отношений в Западной Европе, а также укреплению позиций христианства. Императору частично удалось осуществить объединение на основе германских и романских ценностей, поэтому его часто называют "отцом Европы". Империи, подобные государства Карла Великого, оказались результатом таланта выдающегося человека, или успехом нескольких выдающихся людей, которые пытались покорить как можно большие территории, однако эти раздутые системы не могли долго держаться кучи, в то время как соседи совершали нападения на их границы. Это было время напряжения и хаоса. Негативную роль играли недостатки путей сообщения, в общем средств коммуникации и администрирования. Такие государственные образования вскоре распадались, однако не на национальные государства. Современные государства не были природными явлениями, а создавались на протяжении длительного времени. Так, результатом распада империи Карла Великого были Саксония, Швабия и Бавария, а не Франция, Германия и Италия. Пример Англии, которая стала единым королевством после заключения союза между несколькими монархами (Англия, Уэльс, Шотландия, Северная Ирландия), свидетельствует, что современные национальные государства является результатом слияния меньших единиц.

Таким образом, после падения древнеримской империи и переселения народов происходили колебания между большими империями, такими как империя Карла Великого, слишком громоздкими, чтобы сохранять единство, и их противоположностью - мозаикой мелких княжеств, слишком слабых, чтобы защищаться от более сильных захватчиков, которые постоянно угрожали их существованию. Такие колебания происходили до времени установления национальных монархий. В X в. политическая картина Европы получила вид настолько стабилен, что эту схему можно узнать и сейчас. Именно тогда различные государственные единицы приобрели длительной истории. Они выдержали испытание временем, потому что не имели слишком большие территории, чтобы управляться и сохранять единство, и не были слишком малы, чтобы противостоять внешним нападениям. Однако в национальных монархиях же время существовала шаткое равновесие единства формальной и сущностной разобщенности, поскольку король в условиях феодализма имел разную степень власти над своими крупными вассалами.

Социальная структура европейского общества времен Средневековья состояла из трех состояний, в которых наследовались права и обязанности: духовенство, шляхта и "третий состояние" - ремесленники, торговцы, свободные крестьяне. Крепостные крестьяне отдельного состояния не составляли, хотя иногда их называют "четвертым состоянием". В каждом состоянии человек, в отличие от восточных обществ, пользовалась определенной автономией, хотя должна придерживаться внутренне-сословных норм и правил. Эти нормы и правила не были многочисленными, священными и неизменными, как на Востоке, а создавались и менялись самими людьми на основе внутренне-сословных договоренностей.

В XII и XIII вв. в большинстве европейских стран постепенно растет благосостояние населения, хотя общий уровень жизни оставался очень низким. Экономический подъем преимущественно обусловлено демографическим ростом. Основным средством решения проблем обеспечения пищей, одеждой и жильем большинстве служило увеличение посевных площадей за счет расчистки от леса. Преобладали ручные инструменты, эффективность которых была низкой и, соответственно, малые урожаи. Ведущей тенденцией средневековых хозяйств была автаркия, то есть замкнутость и самостоятельность. Обращаться за внешней помощью, не производя всего необходимого самостоятельно, считалось проявлением не только бессилие, но и бесчестие. Лишь господствующее меньшинство светских и церковных феодалов могла позволить себе предметы роскоши, которые привозились из Византии и мусульманского Востока, - дорогие ткани, украшения, пряности и т.д. Часть продуктов не нуждалась ремесленной обработки (охота давало пищу для питания и мех для одежды), а потребности в изделиях ремесленников - небольшие. Основная масса населения была покорена экономически. Она удерживала господствующие слои и обеспечивала собственное убогое существование. Средневековая Западная Европа - это универсум голода, в котором главной идеей была достаточная еда. Очень докучали стихийные бедствия и эпидемии туберкулеза, чумы, оспы, холеры, нервные, глазные, детские болезни. Если принять во внимание плохое питание, состояние медицины, тяжкий труд, то становится понятным, чопа средняя продолжительность жизни не превышала 30 лет. Западная Европа времен Средневековья - это постоянные картины погребальных процессий, мор, ужасные эпизоды каннибализма, нищие, убогие, калеки. Царило чувство неуверенности. Однако постепенно растут площади пашни, увеличивается, хотя и медленно, численность населения. Некоторые феодалы позволяют своим крестьянам заменить трудовые повинности денежной рентой. Это означало, что крестьяне не были больше привязаны к земле.

Большое значение в развитии европейской цивилизации играли города. Уже в X-XI вв. Западная Европа начала демонстрировать рост уровня развития ремесел, обмена, банковского дела. Происходит социальное обособление города от деревни - уникальная особенность европейской цивилизации. Начиная от средневековья, город противостоит селу. Города имели определенную автономию от феодальной государственной структуры, жили по собственным, коллективно принятыми уставами. Самый этот субъект был союзом нескольких других субъектов - цеховых организаций, ремесленных гильдий, купеческих ассоциаций, институционально оформлялись. Именно города, постоянно развиваясь и усиливаясь, смогли распространить на все общество выгодные для них нормы экономической и политической жизни. Города стали настоящими локомотивами европейской истории.

В начале ХГУ в. в Европе начинаются процессы, которые во многом повлияли на ее дальнейшее развитие. На то время стало очевидным, что настоящий прогресс невозможен без оживления экономической жизни, рост городов и улучшения городских условий. Это стало кульминационным моментом длительного средневекового процесса, который гарантировал интеллектуальный прогресс через растущее усвоение наследия классической античности, воскрешенным интереса к ней. Ведущим центром Ренессанса стала Италия - наследница великого Рима. Важно и то, что в итальянских городах имели место новые значительные усовершенствования в торговле, предпринимательстве и характере гражданской жизни. Существенные изменения происходили в общественном сознании, в настроениях различных социальных слоев, особенно утренней буржуазии, что зарождалось в его недрах. Аскетизм церковной морали, которую насаждал католицизм, в эпоху активного торгово-промышленного и финансового предпринимательства расходился с реальной жизненной практикой этих социальных слоев, с их стремлением мирских благ и накопления. В психологии купечества и ремесленной верхушки отчетливо проступали черты рационализма, расчетливости, смелости в деловых делах, осознания личных способностей и широких возможностей. Складывалась мораль, что оправдывала "честное обогащение", радости мирской жизни, наибольшим успехом считался успех семьи, уважение со стороны сограждан, слава и память потомков. Усиление светских настроений, интерес к земным делам человека - важный фактор, который оказал чрезвычайное влияние на тогдашнее и будущее жизни. Изменилось человеческое мышление. Люди времен Возрождения смотрели вперед, наблюдали жизнь вокруг себя, наслаждались им. Основой своей жизни они стали считать деньги, которые быстро меняли своих владельцев. Итальянские горожане хорошо понимали, что в любой день можно потерпеть крах через убийственную конкуренцию, которая велась за рынки сбыта. В итальянских городах начали пробиваться ростки капитализма. Расцветали науки и искусства. Наибольшего подъема Ренессанс вступил в городах Италии, части Германии и Нидерландов. Особое значение имели города-государства, которые во второй половине XVI в. сделали свой последний вклад в сокровищницу европейской цивилизации. Однако мир стал на сторону больших организаций общественной жизни, а города-государства пришли к своей окончательное поражение.

На мировом рынке бороться за ведущие позиции могли только сильные национальные монархии.

Между тем изменения претерпел и характер европейских монархий. Короли становились хозяевами своих стран в такой способ, который вряд ли возможен, когда они были чем-то немного большим, чем полновластными правителями над аристократами. Еще в XV в. во многих европейских странах наблюдался хаос из-за беспорядков частных феодалов. Поддерживаемые средним классом, который с развитием экономической жизни приобретал все больше веса в обществе, и осознавая потребность в мире, короли использовали новые военные средства, в том числе артиллерию и ландскнехтов для закрепления личной власти. Примером может быть деятельность Тюдоров в Англии (1485-1603 гг.), но она имела аналоги в других частях Европы, где монархи подобным образом развивали прерогативы правления и использовали бюрократическую систему. С другой стороны, короли способствовали подъему предпринимателей и вступали в альянс с торговыми магнатами. Банкиры Ренессанса давали кредиты монархам, а суверены все больше вмешивались в управление экономикой, которой они предоставляли национального характера, устанавливая таможенные тарифы, монополию и употребляя протекционистские меры.

Итак, во времена Ренессанса можно обнаружить формирования таких общих элементов европейской цивилизации, как активная предпринимательская деятельность (купеческая, банковская, промышленная, особенно с появлением первых мануфактур); формирование централизованных государств и наций; рациональное отношение к миру; яркий индивидуализм плюс жажда наживы и дух авантюризма.

Все это оказалось в Великих географических открытиях, которые начались в конце XV в.: путешествия Христофора Колумба (1492 г.), Васко да Гамы (1497-1499 гг.), Фернана Магеллана (1519-1522 гг.) и других смельчаков принесли новые знания и богатства сначала в Испании и Португалии, а затем те просочились в Голландии, Франции и Англии. Колоссальный поток серебра и золота из Нового света спровоцировал быстрое обесценивание денег: цены выросли в шесть раз. Это было названо "революцией цен", потому что все традиционные экономические отношения, поскольку они сводились к денежных платежей, оказались перекошенными, росло напряжение между различными слоями населения. Предприниматели процветали, как никогда до того. С другой стороны, правительства повсеместно сталкивались с ужасными финансовыми дефицитами. Первыми получив доступ к золота и серебра из Нового света, испанцы, казалось бы, должны были стать самым богатым народом Европы. Однако произошло наоборот. Дело в том, что золото само по себе не строит кораблей, не производит тканей, не отливает пушек и т.д. На него можно только покупать то, что сделано другими. Так и происходило на протяжении нескольких десятилетий. В то время, когда испанцы тратили свое золото, покупая изделия в Германии, Англии, Франции, там в ответ на такой спрос расширялось и совершенствовалось производство. Когда же ручейки драгоценных металлов начали усыхать, в тех странах, в отличие от Испании, осталась развитая промышленность, которая производила товары. А Испания быстро отошла на задние позиции в Европе, на которых находится до сих пор. Вообще, как показала история, в каждом следующем веке вплоть до настоящего, Новый мир, то есть Америка, вызвал серьезные потрясения Старого мира. Это стало одной из самых значительных и продолжительных изменений в условиях европейской жизни, самой очевидной причиной различия между так называемыми средневековыми и новыми временами. Открытие новых территорий, расширения рынков, приумножение торговли превратились в важные факторы в трансформации экономической жизни Европы.

К переворотов, вызванных революцией цен, добавились также бури религиозных противоречий. Христианство западного образца лежит в основе особенностей европейской цивилизации. В период после варварских нашествий существовал особый фактор, который придавал дополнительной силы власти религии в политике и обществе. Это был период, когда церковь - хранительница наследия старших цивилизаций в мире примитивных и полуварварских народов - играла свою огромную цивілізуючу роль. Империя Карла Великого и национальные королевства следующего периода были воспитаны церковью. Церковь была важным фактором в объединении государств, в развитии института монархии и в создании того, что можно назвать моральным порядком. Она превратила варварских правителей на помазаних монархов и заставляла их осознавать ответственность своей должности. Церковь воспитывала монашество, которое могло читать, учить и управлять. Она взяла в свое ведение образовательную работу. Правители Европы были обязаны духовенству образованными управляющими и поддержкой в своей объединительной работе. Ярким примером может быть деятельность кардинала Ришелье - главы французского правительства за правления короля Людовика XIII (1624 - 1642 гг.). Религия оказала огромное влияние на ментальные основы европейской цивилизации, то есть определил те основные глубинные психологические характеристики европейских этносов, которые регулируют их поведение, рефлексію1 и способ бытия. Европейскую цивилизацию отличает направленность к выработке индивидуального сознания. Начиная со средневековья, на первый план выдвигалась проблема индивидуальной ответственности. Так, постановлением IV Латеранского собора 1215 г. каждому верующему ставилась за непременный долг ежегодная исповедь. Исповедь предполагает не только ритуал очищения от грехов и прощение грешника духовным отцом, но и анализ самим верующим своего внутреннего мира, помыслов и поступков. В XIII в. немецкий проповедник Бертольд Регенсбургський, обращаясь к пастве, развил целостную христианскую антропологію2, заявив: "Создатель даровал человеку пять "талантов"... - ее персону, должность, то есть место в обществе, богатство, время и любовь к ближнему. За использование этих даров человек в конце своей жизни ответит Создателю". Попутно следует отметить, что европейский индивидуализм по своей сути является подобным украинском індивідуалізу, однако они имеют разную направленность. Для европейской цивилизации вообще характерен, так сказать, екстравертизм, т.е. направленность во внешний мир. Историческая судьба украинского народа, его непростая история, отсутствие на протяжении веков собственной государственности обусловили інтровертивний3 характер украинского индивидуализма.

В начале XVI ст. Европа оказалась в состоянии кризиса, связанного с развитием в недрах феодализма новых, капиталистических отношений. Процессы, которые развивались в экономике, приводили к возникновению первых противоречий между трудом и капиталом, между стремительным ростом цен, удорожанием стоимости жизнеобеспечения и сокращением доходов населения. Люди не только страдали от материальных сложностей, но и были охвачены настроениями уныния и депрессии, чему способствовали многочисленные войны, нарушали традиционный строй жизни. Кризисные настроения способствовали росту недовольства деятельностью католической церкви, особенно ее фискальной политикой, направленной на увеличение поступлений любой ценой. Извечные христианские ценности становились предметом купли-продажи. Особенно возмущение вызвал массовую продажу індульгенцій1. Эти и другие обстоятельства стали основой возникновения Реформации - важного фактора истории европейской цивилизации.

Реформация - это сложный религиозный и социальный движение, которое приобрело форму борьбы против всеобъемлющего господства католической церкви в духовной, политической и экономической сферах. В более узком смысле слова под Реформацией понимают религиозные преобразования, направленные на освобождение верующих от повседневной опеки церкви (в ее католическом понимании). Началом Реформации считают выступление Мартина Лютера в Виттенберге (Германия) в 1617 г. с 95 тезисами против индульгенций. Другим крупным центром движения стала Швейцария, где во главе стал Жан Кальвин. Идеологи Реформации, несмотря на все разногласия между ними, сходились в убеждении, что человек ради спасения своей души не нуждается в посредничестве церкви, что залог спасения заключается не во внешних проявлениях религиозности, а в вере каждого в спокутню жертву Христа. Осуществление этой идеи на практике вело к отказу от церковной иерархии. Возникли новые христианские конфессии, которые получили общее название протестантизма с большей конкретизацией - лютеранство, кальвинизм и т.д. (в современном мире около 25 тыс. религиозных движений могут быть определены как протестантские).

Протестантизм вызвал существенные мировоззренческие сдвиги, которые повлияли на экономическое развитие Европы. До Реформации отношение к труду было холодным и презрительным. Католическая церковь учила, что для Бога и спасения души необходимы аскетические подвиги и благие дела. Повседневную трудовую жизнь с религиозных позиций вообще выпадало из поля зрения. Протестантизм изменил главные социальные акценты, что в дальнейшем способствовало развитию капитализма (об этом подробно говорится в работе М. Вебера "Протестантская этика и дух капитализма"). М. Лютер учил, что каждый человек должен с максимальной серьезностью отнестись к своему делу, своему призванию - пахать землю, изготавливать ремесленные изделия, торговать, учить детей, управлять государством. Чем лучше человек выполняет свое дело, тем более ее деятельность угодно Богу. Ж. Кальвин подчеркивал, что именно успех в земных делах, а не "добрые дела" - пожертвования на церковь, обряды и индульгенции, за которые католическая церковь брала большие деньги, - является залогом спасения души. Человек стремился убедиться, что является божьим избранником, и лучшим средством для этого был именно успех в мирских делах. Такой настрой стал источником огромной энергии и активности. Так от начала идеологическое оправдание предпринимательства выступило в религиозной форме. Протестантизм сформировал принцип новый эпос труда с целым рядом установок, которые ускорили становление и развитие капитализма. Например, внимание к качественному выполнению своей работы, что считалось свидетельством любви к ближним и к Богу; честность в ведении дел; недопустимость расходования денег на роскошь и развлечения, потому что деньги следует вкладывать в бизнес с целью получения новой прибыли, что должно вкладываться туда же; невозможность трата времени - сразу было сокращено количество праздников, что породило сентенцию "Время - деньги", и т.д.

Католическая церковь не хотела выпускать власть из своих рук и начала Контрреформацію. В ее арсенале было немало средств борьбы, прежде всего - религиозные войны. На защиту католического лагеря стал испанский король Филипп Ii (1556-1598). Религиозные войны залили кровью Францию в период с 1562 по 1589 гг. Во время одной только Варфоломеевской ночи с 23 на 24 августа 1572р. в Париже было убито более 3 тыс. протестантов, которых называли гугенотами. Одним из главных орудий Контрреформации стал католический монашеский орден "Общество Иисуса" - иезуитский орден, основанный в 1534 г. в Париже Игнатием Лойолой. Ради "в"ящої славы Божьей" иезуиты считали допустимым любое преступление. Активизировалась деятельность Инквизиции - судебно-полицейское учреждение для борьбы с еретиками, основанной еще в XIII ст. До времен Просвещения жертвами инквизиции стали более 10 млн человек, которых убивали разными способами: кто-то не выдерживал жестоких пыток, кто-то, пройдя их, закончил жизнь на костре, которое, по мнению церковников, мало спасти его душу.

Как религиозная война может рассматриваться тридцатилетняя война 1618-1648 гг. между габсбургским блоком (испанские и австрийские Габсбурги, католические князья Германии, поддержанные Папством и Речью Посполитой) и антигабсбургской коалицией (германские протестантские князья, Франция, Швеция, Дания при поддержке Англии, Голландии и России). Габсбургский блок выступал под знаменем католицизма, антигабсбурзький, особенно в начале, протестантизма, хотя за этим скрывались более глубокие интересы. В конце концов потерпели крах планы Габсбургов на создание "мировой империи" и подчинение национальных государств. Война закончилась Вестфальского мира 1648 г., который заложил основы системы международных отношений в Европе на долгие годы.

Из религиозных войн возник так называемый старый режим, который просуществовал с середины XVII в. до Великой французской революции 1789 г. Он был мозаичным компромиссом между абсолютной монархией, аристократическими привилегиями и интересами городского среднего класса. В Западной Европе на протяжении XVII-XVIII вв. широчайший простор для развития коммерческих интересов среднего класса предоставили Голландия и Англия, где произошли буржуазные революции. Однако французский абсолютизм Людовика XIV (1643-1715 гг.) с главной идеей о том, что государственная власть воплощена в единственном лице, которая никому не подчинена, очертил путь для большинства государств и народов Европы. Вскоре престиж Франции уменьшился, поскольку Англия с ее парламентской формой правления, произведенной после 1688 г., опередила Францию в борьбе за торговую заморскую империю.

Среди факторов, которые обусловили специфику исторического развития европейской цивилизации, следует подчеркнуть ее рационализм. Начиная с XVI ст., в Западной Европе рационализируется все: способы ведения хозяйства, социальная и культурная сферы. Так, в экономике окончательно утверждается убеждение, что все без исключения поддается количественному учету, что способствует повышению рентабельности производства. С появлением механических часов значительно рационализируется ремесленное производство на основе учета и сокращения времени, необходимого для осуществления тех или иных производственных операций, внедряется специализация и кооперирование труда, что приводит к распространение мануфактурного производства. Важную роль сыграли появление пороха и революция в военном деле, что повлияло на военно-промышленное развитие. Как свидетельствует история, военная техника всегда была локомотивом развития гражданской. Появление компаса и революция в мореходстве, одним из последствий чего стали Великие географические открытия, обеспечили приток из Америки золота, что способствовало первоначальному накоплению капитала в европейских странах. Важное значение имело появление книгопечатания в XV в., что ускоряла распространения знаний. Показательным является то, что и механические часы, и порох, и компас" и книгодрук раньше изобрели китайцы, однако революционных изменений в развитии цивилизации они не обусловили. В европейской цивилизации они сделали это потому, что появились в определенный исторический период, когда общество приходило в движение под влиянием многих других факторов:

o рост количества и влиятельности городов;

o укрепление абсолютной монархии и ее компромисс с городами и молодой буржуазией против произвола феодалов;

o Ренессанс и те изменения, прежде всего в системе ценностей, что он принес;

o Реформация и протестантизм, что заложили духовные основы европейского капитализма.

На смену средневековым установкам довольствоваться необходимым минимумом приходит более широкий взгляд на вещи. Протестантизм можно рассматривать как форму рационализации самого христианства. Европейская цивилизация уже не была заинтересована в простом воспроизводстве мудрости прошлого. Она начала воспринимать себя как такую, которая способна к бесконечному расширению в области нового знания. Следствием стала научная революция середины XVI - XVII вв., увенчанная достижениями И. Ньютона, который предложил свою концепцию механизма Вселенной. Основателем всей современной науки, основанной на эксперименте, считается Ф. Бэкон - английский философ, провозгласивший исследовательские знания основой научных обобщений. Еще одним основателем нового пути в научном познании стал французский философ и ученый Г. Где-карт, который отстаивал позиции рационализма. Результатам научной революции были не только теоретические прорывы и изобретение важных приборов, таких как барометр, вакуумный насос, микроскоп, телескоп, термометр, хронометр и т.д. Главным результатом стало рождение современной науки, начало процесса дифференциации наук, формирования новых отраслей знаний, профессионального разделения труда, специализации исследований. Научные поиски продолжили мыслители последующих веков, особенно, которое вошло в историю как время Просвещения. Предметом главного внимания стало критическое исследование предварительно принятых принципов и авторитетов в политике, религии и науке. Отрицались всевластия государства и церкви, акцентировалось стремление освобождение человека от сословных и религиозных ограничений. Большое распространение приобрел оптимизм относительно возможностей развития, светского прогресса. Просветители верили в возможность всеобщего человеческого счастья.

Идеи просветителей сыграли свою роль в визріванні предпосылок французской революции, начавшейся в 1789 г. (конец ей положил термидорианский переворот 1794 г.). Она стала попыткой реорганизовать унаследованную смесь институтов, исходя из потребностей разума и согласно с волей французов. История того периода показала: то, что казалось разумным и правильным для одних, воспринималось как нерациональное и неправильное другими. Однако не было достигнуто согласия относительно наилучшего политического порядка. В то же время старые идеи о том, что политические институты от Бога и не могут быть произвольно изменены простыми людьми, были опротестованы конституционным развитием во времена революции. Еще одним важным достижением революции оказалось отмены особых праве привилегий, всякого рода локальных автономий. Единая система права и управления впервые применена ко всей Франции. Когда началась война с другими европейскими государствами, революционеры прибегли к новому централизма ради защиты "свободы, равенства и братства". После начальных поражений французские войска разбили своих противников повсеместно и, возглавляемые Наполеоном Бонапартом, в течение 1799-1815 гг. прошли по всей Европе. Однако объединенные силы европейских государств нанесли поражение наполеоновским войскам в сражениях при Лейпциге (1813 г.) и Ватерлоо (1815 г.).

В то время, когда идеи и действия французских революционеров встряхивали европейский континент, в Англии были введены принципиальные изменения в производственных процессах. Через некоторое время они оказались так же разрушительными для старого порядка, как все то, что провозглашалось во Франции. Это была промышленная революция - широкомасштабные социальные и экономические изменения, связанные с внедрением и быстрым развитием машинной технологии. По сути, это означало применение механических процессов в производстве. В 1767 г. Дж. Харгривс изобрел прядильную машину, а в 1782 г. Дж. Уатт построил первый паровой двигатель, с помощью которого создавались машины, которые могли производить ткани и другую продукцию со скоростью и точностью, недоступными для ручных методов работы. Результатом стало появление дешевых товаров. Постепенно спорадическая изобретательность механиков уступила систематическом поиске применения естественных наук до промышленного производства, то есть происходило превращение науки в непосредственную производительную силу. Появляются новые отрасли, среди которых на первых позициях - электротехническая и химическая, чья продукция имела странные особенности и силу, а именно: телефон, радио, телевидения, искусственные удобрения, динамит, пластмассы, искусственные ткани и материалы. Из Англии промышленная революция перекинулась на континент, а потом на все страны Запада, что значительно ускорило их развитие.

Промышленная революция не только изменила характер производственных процессов, она повлияла на развитие общества. В XIX в. оно приобрело индустриального характера. Индустриализм начал определять содержание практически всех сфер общественной жизни. Материально-экономическую основу индустриального общества составляют крупное машинное производство, товарный характер производства, рыночные экономические отношения, наемный характер труда. Происходят изменения в политической жизни общества, где утверждается выборность власти, разделение ее на законодательную, исполнительную и судебную, внедрение широкого (в XX в. - всеобщего) избирательного права, разворачивается деятельность политических партий как выразителей интересов различных социальных групп, формируется гражданское общество, способное решать социальные проблемы на основе взаимоотношений самих индивидов или их объединений. Для функционирования и регуляции индустриального общества действует система его норм и ценностей, к которым относятся активность и труд, частная собственность, нацеленность на достижения и успех, индивидуализм, потребительство, уважение к науке и технике, универсализм. Последнее означает убежденность в том, что европейская модель развития подходит как лучшая для всех других народов.

Развитие европейской цивилизации от начала был медленным и очень тяжелым. На протяжении длительного времени она отставала по уровню от других цивилизаций, которые существовали на то время. Однако, начав ускорение на рубеже XV и XVI вв., к XVIII ст. Европа достигла такого уровня, с которого началось стремительное техническое, экономическое, политическое возвышение, что повлияло на пути развития всего человечества. Окончательно опередив других, Европа превратила подавляющее большинство других регионов на свои колонии или полуколонии. Колониализм стал настоящим европейским феноменом, постоянной сферой приложения сил феодальной, а затем капиталистической Европы. Сами европейцы считали, что они "несут культуру варварам". Для тех народов, которые попали под колониальную власть, слово "Европа" ассоциировалось не с культурными достижениями, а с угнетением, эксплуатацией, дискриминацией, с имперской идеей "превосходства белой расы". Колониализм обнаружил еще одну черту европейской цивилизации - європоцентризм, хотя история знает и другие случаи, когда тот или иной народ пытался поставить себя в центр Вселенной (китайцы, японцы, американцы и др.). Система колониального господства подтачивала саму Европу. Расистские теории отравляли сознание европейцев, питали шовинизм, способствовали проникновению в массовой сознании культа силы и национальной исключительности. Борьба за перераспределение колоний обостряла отношения между европейскими государствами, доводя их до войн. Две мировые войны, которые вспыхнули в Европе, были обусловлены борьбой за господство над остальным миром.

Если раньше, до начала индустриализма, европейские страны жили своими собственными продуктами, получая с чужбины только экзотические товары и предметы роскоши, то теперь пришло время перераспределения труда в масштабе мирового хозяйства. Обмен стал включать продукты массового производства. Европейские страны начали производить продукцию, объемы которой намного превышали внутренние потребности, - она предназначалась для мирового рынка, за что в обмен одержувалися пищевые продукты и сырье. В европейских странах промышленность и торговля вышли на первый план, а сельское хозяйство стало играть второстепенную роль. Приход индустриализма способствовал росту национального благосостояния и повышению уровня жизни. Это повлияло на развитие духовной культуры, которая достигла невиданной высоты и распространение. Европейская цивилизация пошла по пути большей свободы, которая считается одной из самых высоких ценностей. Однако следует заметить: свобода европейцами не отделяется от ответственности за личный свободный выбор человека, его оборотной стороной является рост чувства неуверенности. В то время, когда страны стали активнее конкурировать за рынки сбыта, европейцы почувствовали давление постоянной конкуренции на себе, особенно в связи с изменениями в социальной структуре общества. Ведь индустриализм обострил проблему взаимоотношений между владельцами капитала и наемными работниками. Это повлияло на политическую жизнь, в которой последние стали активнее отстаивать свои права. Экономическое и политическое развитие в XX в. привел к новых социальных ориентиров, когда общество стали характеризовать как либерально-демократическое, социально ориентированное с рыночной экономикой.

В развитии европейской цивилизации особую роль сыграл тип семейной организации. Известно, что в традиционных крестьянских сообществах доминирующим является тип расширенной семьи, когда муж и жена воспитывают своих детей, живя под одной крышей с собственными родителями, а также братьями и сестрами, которые тоже могут быть женатыми. То есть такая семья является кланом из трех или четырех генераций, возглавляемым старшим мужчиной или женщиной. Считается, что такой тип семьи гарантирует безопасность своим членам при условии отказа от их личных интересов. В Европе с давних времен преобладал тип нуклеарної1 семьи, создаваемой браком мужчины и женщины, которые вместе со своими детьми живут отдельно от родителей. Необходимость вести собственное хозяйство відтерміновувало брак, потому что надо было обеспечивать собственную хозяйственную самостоятельность, поэтому женились в достаточно зрелом возрасте, если вообще женились. Поздний брак, нуклеарная семья были отличительными чертами европейской цивилизации с колоссальными последствиями, которые еще недостаточно изучены. Можно предположить: агрессивный динамизм и созидания, которые характеризовали европейское сообщество, во многом определялись именно этими факторами. Если сочетались две зрелые человека, то они могли передать уверенность в собственных силах и навыки следующим поколениям. Отсутствие брака создавала условия для сублімації1, которая способствовала особой воинственности, авантюризма, а также творческой активности в различных сферах деятельности.

Европа доминировала в мире до 1914 г., однако после него наступил перелом. Соперничество европейских держав за гегемонию на собственном континенте, стремление к переделу колоний, столкновение классов, идеологий, общественных систем, которые вылились в две мировые войны и серию революций, нанесли глобальном преобладанию европейской цивилизации сокрушительный удар. Опустошена и обескровлена, потеряв свои заморские владения, Европа вступила в полосу длительного кризиса. Она не могла больше рассчитывать на свои природные преимущества, как это было в прошлом. Хотя в конце XX - начале XXI вв. европейское сельское хозяйство не только обеспечивает континент продовольствием, но и играет на мировых рынках роль крупного экспортера продукции агропромышленного комплекса, однако Европа способна равняться в этом отношении с США и в определенной степени с Канадой, Австралией, Аргентиной. Потребности в угле и стали - основе промышленной революции, которая способствовала подъему Европы, резко снизилось благодаря ресурсосберегающим и наукоемким технологиям. На первый план вышли другие источники энергии и сырья, которых большинство европейских стран не имеет. Глобализация науки и техники, торговли и финансов на основе информатики лишили европейцев бывшего лидерства и в этой сфере. Свою негативную роль сыграл массовый выезд лучших, самых талантливых европейцев к США. Конечно, интеллект Европы был взорван, а Америка многими своими успехами обязан именно умникам-иммигрантам.

В Европе сложилась очень неблагоприятная демографическая ситуация. Низкая рождаемость у европейцев приводит к абсолютному и относительному сокращению численности населения. По подсчетам международных организаций, к 2025 г. она уменьшится на 10 млн, если, конечно, не будет прироста за счет иммигрантов. Однако они преимущественно представляют другие цивилизации, прежде всего азиатские и африканскую. Если 50 лет назад население Европы составляло 22 % от общей численности землян, то в начале XXI в. - 14, а через 50 лет этот показатель сократится до 6,5 %. К тому же европейское население неуклонно стареет. Уже через 30 лет количество трудоспособных европейцев будет равняться количеству иждивенцев, среди которых немало тех, кто еще далек от старости, однако пользуется различными социальными льготами.

Все же Европа не намерена сдаваться. В противостоянии с Америкой, когда с Советским Союзом, а теперь с азиатскими конкурентами она прибегла к интеграции. ее отправной точкой стал план Шума на (министр иностранных дел Франции) - проект слияния угледобывающей промышленности и черной металлургии Франции, Федеративной Республики Германии, Италии, Бельгии, Голландии и Люксембурга. Этот план был провозглашен 9 мая 1950 г.1 На его основе возникло Европейское объединение угля и стали. За этим объединением произошло создание на основе Римского договора Европейского экономического сообщества (ЕЭС) и Европейского сообщества по атомной энергии (Евроатом), через 35 лет спустя, с подписанием Маастрихтского (7 февраля 1992 г.) и Амстердамского (2 октября 1997 г.) договоров превратились в Европейский Союз (ЕС). В его рамках сложились прочные институциональные структуры - Совет Европы, Совет министров ЕС, Европарламент, Европейский суд, которые способствовали созданию общего рынка без таможенных границ, выработке региональной политики, перехода к единой валюте - евро (с 1999 г.). В пределах Шенгенской зоны обеспечены свободное передвижение людей через национальные границы, координация борьбы с организованной преступностью (Европол). Объединив сначала 6 стран-участниц ЕС постоянно рос. На начало второго десятилетия XXI в. он насчитывал 27 членов, однако без определенных дальнейших перспектив по расширению.

в Конце первого десятилетия XXI в. европейские страны находились в кризисном положении. Строя социально-рыночную экономику, они развивались гораздо более сбалансированно, чем США, но незаметно для себя превысили оптимальный уровень социальной обеспеченности своих граждан. И те стали терять стимулы к труду. Кое-кто считает, что ему удобнее жить на пособие по безработице, чем искать работу, работать и платить немалые налоги. С другой стороны, перераспределение значительной доли внутреннего валового продукта на социальные программы привел к росту налогов и резкого падения конкурентоспособности европейской экономики по сравнению с американской, не говоря о китайской. Особенно европейцы отстали от американцев в научно-технологическом плане. Свою роль играет и то обстоятельство, что формирование ЕС на основе консенсуса и многоуровневая система принятия решений привели к бюрократизации всех сторон жизни европейского общества и значительно снизили гибкость системы управления. Это проявилось во время мирового финансово-экономического кризиса, которая стала ощутимой с осени 2008 г. когда история подтвердила: из Нового мира - из Америки - приходит удар, что нарушает порядок экономической жизни в Старом мире - в Европе. Ведь кризис от начала была обусловлена проблемами, что оказались в ипотечном кредитовании США, хотя она является системной и обнаруживает много аспектов разнообразных противоречий и проблем. За сложных условий, которые по-разному дают о себе знать в различных государствах - членах ЕС, сильнее стараются прийти на помощь более слабым, поскольку те могут разрушить общую конструкцию Европейского дома.

в настоящее время прослеживается осуществления уникального эксперимента в Европе: ради сохранения мира, свободы и улучшения благосостояния своих граждан государства пытаются преодолеть вековую наследие национальной изоляции с целью достичь экономической и политической интеграции путем добровольного консенсуса, а не с помощью оружия. Народы Европы смотрят вперед с теми же надеждами и опасениями, что и остальной мир. Современная Европа вылечилась от амбициозных притязаний на роль всеобщего образца для подражания, от мессианских претензий. Страны и народы Европы в наше время больше озабочены защитой собственной модели, особенно под давлением американизации. Вторая мировая война навсегда похоронила мечты немецких нацистов о "тысячелетний рейх", холодная война - мессианской утопии мировой пролетарской революции и коммунизма на всей Земле, деколонизация - лицемерные лозунги "цивілізаторської миссии" европейских метрополий в их бывших колониях. Однако Европа до сих пор остается Heartland - сердцевиной всей межрегиональной западной цивилизации.

Интерес на Западе к Востоку возник благодаря свидетельствам христианских миссионеров XVI -- XVII вв. , которые первыми обратили внимание на существенные различия между регионами в политическом устройстве и ценностных ориентациях людей. Эти свидетельства положили начало двум направлениям с оценке Востока: панегирическому и критическому. В рамках первого Восток, и прежде всего Китай -- страна всеобщего благоденствия, учености и просвещенности, -- ставился в пример европейским монархам как образец мудрости и управлении. В рамках второго внимание акцентировалось на духе застоя и рабства, царившем в восточных деспотиях. При непосредственном столкновении двух типов цивилизационного развития, восточного и западного, в условиях, когда сила государства определялась технико-экономическими и военно-политическими преимуществами, обнаружилось явное превосходство европейской цивилизации. Это породило в умах европейских интеллектуалов иллюзию “неполноценности” восточного мира, на волне которых возникли концепции “модернизации” как способа приобщения “косного”Востока к цивилизации.

С другой стороны, на Востоке об отношении европейцев практически до концаXIX в. господствовало представление о подавляющем морально-этическом превосходстве восточной цивилизации, о том, что у “западных варваров” заимствовать нечего, кроме машинной технологии. Современный цивилизационный подход, основываясь на идеях “культурного плюрализма”, на признании неустранимости культурных различий и необходимости отказа от всякой иерархии культур и, следовательно, отрицания европоцентризма, вносит целый уточнений в концепцию о принципиальном различии путей исторического развития Востока и Запада. Все более утверждается мысль о том, что “отставание”Востока носит исторический характер: до определенного времени Восток развивался достаточно устойчиво, в том“своем ритме”, который был вполне сопоставим с ритмом развития Запада. Более того, ряд исследователей считает, что исторически Восток вообще не является альтернативой Западу, а выступает исходным пунктом всемирно-исторического процесса. В частности, Л. Васильев рассматривает “азиатское общество” как первую цивилизационную форму постпервобытной эволюции общины, сохранившую господствующую в ней авторитарно-административную систему и лежащий в ее основе принцип редистрибуции.

Для возникших на Востоке деспотических государств характерным было отсутствие частной собственности и экономических классов. В этих обществах господство аппарата администрации и принципа централизованной редистрибуции (дань, налоги, повинности) сочеталось с автономией общин и иных социальных корпораций при решении всех внутренних проблем. Произвол власти при соприкосновении индивида с государством порождал синдром “сервильного комплекса”, рабской зависимости и угодливости. Общество с таким социальным генотипом обладало прочностью, которая проявлялась, помимо прочего, в неискоренимой потенции регенерации: на базе рухнувшего по той или иной причине государства с легкостью, почти автоматически, возникало новое с теми же параметрами, даже если это новое государство создавалось иным этносом.

По мере эволюции этого общества появились товарные отношения и частная собственность. Однако с момента своего возникновения они сразу же ставились под контроль власти, и потому оказывались полностью от неё зависимыми. Многие восточные государства древности и средневековья имели процветающее хозяйство, большие города, развитую торговлю. Но все эти зримые атрибуты частнособственнической рыночной экономики были лишены того главного, что могло бы обеспечить их саморазвитие: все агенты рынка были заложниками власти и любое неудовольствие чиновника оборачивалось разорением, если не гибелью и конфискацией имущества в пользу казны.

В “азиатских” обществах господствовал принцип “власти -- собственности”, т. е. такой порядок, при котором власть рождала собственность. Социальную значимость в государствах Востока имели лишь причастные к власти, тогда как богатство и собственность без власти мало что значили. Утратившие власть становились бесправными. На рубеже VII -- VI вв. до н. э. в Южной Европе в рамках общества такого типа произошла социальная мутация. В результате реформ Солона и связанных с ними процессов с полисах Древней Греции возник феномен античности, основу которого составляли гражданское общество и правовое государство; наличие специально выработанных юридических норм, правил, привилегий и гарантий для защиты интересов граждан и собственников.

Основные элементы античной структуры не только выжили, но и в синтезе с христианством способствовали формированию в средневековых городах-коммунах, торговых республиках Европы, имевших автономию и самоуправление (Венеция, Ганза, Генуя), основ частнособственнического рыночного хозяйства. В эпоху Возрождения, а затем Просвещения античный генотип Европейской цивилизации проявился в полной мере, приняв форму капитализма.

Несмотря на альтернативность социального генотипа античности по сравнению с эволюционным типом развития на Востоке, примерно до XIV -- XVIIвв. между Западом и Востоком было много общего. Культурные достижения на Востоке в это время были вполне сопоставимы по своему значению с успехами европейского Возрождения (система Коперника, книгопечатание, великие географические открытия). Восток -- это крупнейшие в мире гидротехнические и оборонительные сооружения; многопалубные корабли, в том числе и для океанского мореплавания; разборные металлические и керамические шрифты; компас; фарфор; бумага; шелк.

Более того, Европа, выступая наследницей античной цивилизации, приобщалась к ней через мусульманских посредников, впервые познакомившись со многими древнегреческими трактатами в переводе с арабского.

Многие европейские писатели-гуманисты эпохи Возрождения широко пользовались художественными средствами, разработанными в иранской и арабской поэзии, а само понятие “гуманизм” (“человечность”) впервые прозвучало на фарси и было осмыслено в творчестве Саади. Однако между Востоком и Западом в рамках их традиционного в целом развития были и существенные различия, прежде всего в плане духовного освоения аналогичных достижений. Так, в Европе, несмотря на господство латыни как элитарного языка эпохи Возрождения, книгопечатание развивалось на местных языках, что расширяло возможности “демократизации”литературы и науки. На Востоке сама мысль о том, что, например, корейский или японский язык может быть“ученым”языком конфуцианства, в то время вообще не возникала. Это затрудняло доступ к высокому знанию простых людей. Поэтому книгопечатание па Западе сопровождалось усилением авторитета книги, а на Востоке -- Учителя, ученого-книжника”, “последователя” и “правильного толкователя” какого-либо учения. Различными были также судьбы науки на 3ападе и Востоке. Для гуманистов Запада и гуманитариев Востока общими были синкретизм знания и морали, постоянная обращённость к посюсторонним проблемам человеческого бытия. Однако научная мысль Запада всегда была обращена вперед, и это проявилось в ее повышенном внимании к естествознанию, фундаментальным исследованиям, а это требовало соответствующего уровня теоретического мышления. Научной добродетелью Востока являлось углубление в древние этико-философские трактаты в поисках скрытых в них предвосхищений. “Ученые”конфуцианцы, демонстрируя свою идейную привязанность к классическим авторитетам, постоянно вращались в кругу лишь“правильных” к ним комментариев, даже не помышляя о том, чтобы изменить не только дух, но и букву канона. Поэтому на Востоке “наука” до приобщения её к “западному” научно-рациональному типу оставалась в рамках рецептурной, практико-технологической деятельности. Восток не знал такого логического феномена, как доказательство, там существовали лишь предписания, “что делать” и “как делать”, и знания об этом в незыблемом виде передавались из поколения в поколение. В связи с этим на Востоке так и не возник вопрос об осмыслении в рамках методологической рефлексии всего того “научного” богатства, которое было накоплено тысячелетней в ходе рецептурно-утилитарной ученой деятельности. На Востоке наука была не столько теоретической, сколько практической, неотделимой от индивидуально-чувственного опыта ученого. Соответственно, в восточной науке было иное понимание истины, господствовал не логический, а интуитивный метод познания, что предполагало ненужность строгого понятийного языка и всякого формального знания. Естественно, что различные конфуцианские, буддистские, даоссийские, синтоистские системы знаний, воспринимались европейцами как“вненаучные”, “донаучные” или “антинаучные”. Характеризуя феномен “восточной науки”, некоторые исследователи обращают внимание на два момента. Во-первых, полагают они, мы упускаем из виду возрастную разницу цивилизаций Востока и Запада: “Может быть то, с чего начинали греки, для китайцев было пройденным этапом? ”. Во-вторых, “наука на Востоке носила синкретический характер” не потому, что не успела выделиться в самостоятельный вид деятельности, а потому, что научное знание было не высшей целью духовного опыта, а лишь его средством (Т. Григорьева). Из этих предположении можно заключить следующее: на Востоке уже в то время или знали, что есть подлинная “вселенская” наука, и поэтому вполне сознательно миновали дедуктивно-теоретический этап её развития, или предвосхитили современные методологические искания в русле постмодернизма.

Однако более предпочтительным выглядит представление о том, что на Востоке доминировали иные, не дискурсивные стили мышления и познания, где идеи выражались не столько в понятийной, сколько художественно-образной форме, опорой которых служат интуитивные решения, непосредственные эмоции и переживания. Это придавало большую значимость интерпретации, а не трансляции накопленного мыслительного материала и социального опыта. В XIV -- XVII вв. , когда наметился существенный перелом в альтернативном развитии цивилизаций Запада и Востока, с проблемой самоидентификации в западно-восточном культурном ареале столкнулась и Россия, заявившая теорией“Москва -- Третий Рим” о своей православно-культурной и мессианской исключительности. Вопрос об отношении России к цивилизациям Запада и Востока стал предметом теоретической рефлексии в XIX в. Г. Гегель, не видя будущности в культурно-историческом развитии России, вычеркнул ее из списка“исторических народов”. П. Чаадаев, признавая своеобразие цивилизационного развития России, видел его в том, что“мы никогда не шли вместе с другими народами, мы не принадлежим ни к одному из известных семейств человеческого рода, ни к Западу, ни к Востоку и не имеем традиций ни того, ни другого, “мы все еще открываем истины, ставшие избитыми в других странах”. В полемике западников и славянофилов сформировались две противоположные версии цивилизационной принадлежности России. Одна версия связывала будущее России с ее самоидентификацией в русле европейской социо- культурной традиции, другая - с развитием самобытно - культурной ее самодостаточности. К. Леонтьев разработал концепцию, восточно-христианской (византийской) культурной “прописки”России. Н. Данилевский, наиболее перспективным считал противостоящий западной культуре“славянский тип” цивилизации, полнее всего выраженный в русском народе. А. Тойнби рассматривал Российскую цивилизацию в качестве “дочерней”зоны православной Византии.

Существует также евразийская концепция цивилизационного развития России, представители которой, отрицая как восточный, такuзападный характер российской культуры, вместе с тем ее специфику усматривали во взаимном влиянии на неё западных и восточных элементов, полагая, что именно в России сошлись и Запад, и Восток. Евразийцы (Н. Трубецкой, П. Савицкий, Г. Флоровский, Г. Вернадский, Н. Алексеев, Л. Карсавин) отделяли Россию не только от Запада, но и от славянского мира, настаивая на исключительности её цивилизации, обусловленной спецификой “месторазвития”русского народа. Вo-первых, своеобразие русского (российского) национального самосознания они усматривали в том, что громадные пространства России, расположившиеся в двух частях света, накладывали отпечаток на своеобразие ее культурного мира. Во-вторых, евразийцы подчёркивали особое влияние на него“туранского” (тюрско-татарского) фактора.

Важное место в евразийской концепции цивилизационного развития России отводилось идеократическому государству как верховному хозяину, обладающему исключительной властью и сохраняющему тесную связь с народными массами. Своеобразие Российской цивилизации виделось и в том, что национальным субстратом ее государственности выступала единая многонациональная евразийская нация. В настоящее время также существуют различные цивилизационные типологизации исторического процесса конвергентного и дивергентного характера. Так, некоторые отечественные исследователи отстаивают тезис о существовании двух типов цивилизаций -- западной и восточной, в ходе взаимодействия которых происходит “вестернизация”Востока на основе модернизации.

К определяющим чертам восточных обществ они относят“неразделённость собственности и административной власти”; “экономическое и политическое господство -- часто деспотическое -- бюрократии”; “подчинение общества государству”, отсутствие “гарантий частной собственности и прав граждан”. Для западной цивилизации, наоборот, характерны гарантии частной собственности и гражданских прав” как стимул к инновациям и творческой активности; гармония общества и государства; дифференциация власти и собственности (Е. Гайдар). В такой цивилизационной трактовке Россия выглядит обществом восточного типа.

А. Ахиезер также различает два типа цивилизаций -- традиционную и либеральную. “Традиционной цивилизации присуще господство статичного типа воспроизводства, который нацелён на поддержание общества, всей системы социальных отношений, личности в соответствии с некоторым идеализирующим прошлое представлением”. В либеральной цивилизации “господствующее положение занимает интенсивное воспроизводство, которое характеризуется стремлением воспроизводить общество, культуру, постоянно углубляя её содержание, повышая социальную эффективность, жизнедеятельность”. Россия, считает Ахиезер, в своем историческом развитии вышла за рамки традиционной цивилизации, встала на путь массового, хотя и примитивного утилитаризма. Но тем не менее не сумела преодолеть границу либеральной цивилизации. Это означает, что Россия занимает промежуточное положение между двумя цивилизациями, что позволяет говорить о существовании особой промежуточной цивилизации, сочетающей элементы социальных отношений и культуры обеих цивилизаций.

Основными категориями социокультурной динамики России как промежуточной цивилизации являются инверсия и медиация, для инверсии характерна напряженная направленность деятельности на воспроизводство определенного типа общества. Господство инверсии в каждый момент времени не требует того, чтобы долго и мучительно вырабатывать принципиально новые решения, но открывает путь быстрым, логически мгновенным переходам от настоящей ситуации к идеальной, которая, возможно, в новых одеждах воспроизводит некоторый элемент уже накопленного культурного богатства. Медиация, наоборот, обусловливает конструктивную напряжённость человеческой деятельности на основе отказа от абсолютизации полярностей и максимизации внимания к их взаимопроникновению, к их сосуществованию друг через друга. Другой особенностью России как промежуточной цивилизации, но мнению Ахиезера, является раскол культур и социальных отношений. При этом раскол рассматривается как патологическое состояние общества, характеризующееся застойным противоречием между культурой и социальными отношениями, между субкультурами одной культуры. Для раскола характерен“заколдованный круг”: активизация позитивных ценностей в одной из частей расколотого общества приводит в действие силы другой части общества, отрицающей эти ценности.

Опасность раскола состоит в том, что он, нарушая нравственное единство общества, подрывает саму основу для воспроизводства этого единства, открывая путь социальной дезорганизации. Л. Семенникова выделяет три типа: “непрогрессивная форма существования”, “циклическое” и “прогрессивное развитие”. К непрогрессивному типу она отнесла “народы, живущие в рамках природного годового цикла, в единстве и гармонии с природой”. К циклическому типу развития -- восточные цивилизации. Прогрессивным тип представлен Западной цивилизацией, начиная с античности до наших дней.

Оценивая место России в кругу этих цивилизации, Л. Семенникова отмечает, что она не вписывается полностью ни в западный, ни в восточный тип развития. Россия, не являясь самостоятельной цивилизацией, представляет собой цивилизационно неоднородное общество. Это особый, исторически сложившийся конгломерат народов, относящихся к разным типам развития, объединенных мощным, централизованным государством с великорусским ядром. Россия, геополитически расположенная между двумя мощными центрами цивилизационного влияния --Востоком и Западом, включает в свой состав народы, развивающиеся как по западному, так и восточному варианту. Поэтому Семенникова вслед за В. Ключевским, Н. Бердяевым, Г. Федотовым подчеркивает, в российском обществе неизбежно сказывается как западное, так и восточное влияние. Россия представляет собой как бы постоянно “дрейфующее общество” в океане современных цивилизационных миров.

Наряду с такими концепциями Российской цивилизации в настоящее время существуют и ярко выраженные её дивергентные варианты. Так, О. Платонов считает, что русская цивилизация принадлежит к числу древнейших цивилизаций. Её базовые ценности сложились задолго до принятия христианства, в Iтыс. до н. э. Опираясь на эти ценности, русский народ сумел создать величайшее в мировой истории государство, гармонично объединившее многие другие народы. Такие главные черты русской цивилизации, как преобладание духовно-нравственных основ над материальными, культ добротолюбия и правдолюбия, нестяжательство, развитие самобытных коллективистских форм демократии, воплотившихся в общине и артели, способствовали складыванию в России также самобытного хозяйственного механизма, функционирующего по своим внутренним, только ему присущим законам, самодостаточного для обеспечения населения страны всем необходимым и почти полностью независимого от других стран. Поскольку вопрос о специфике цивилизационного развития Востока, Запада и России рассматривается неоднозначно, то предварительно надо установить и основные направления сравнительного изучения этой проблемы. П. Сорокин обратил внимание на то, что цивилизации различаются между собой “доминантными формами интеграции”, или “цивилизационными матрицами”. Такое понимание цивилизации отличается и от представления о ней как о “конгломерате разнообразных явлений” и не сводят цивилизацию к специфике культуры, ибо в качестве “доминантной формы интеграции” могут выступать разные основания. С позиций такого подхода можно описывать различные поликультурные цивилизации, например, российскую, характерной чертой которой является интенсивное взаимодействие многих уникальных культур и почти всех мировых религий. Кроме того, каждой цивилизации присущ определённый генотип социального развития, а также специфические культурные архетипы.

Следует также выбрать не только ракурс цивилизационного сравнения, но и точку отсчета компаративного, сравнительно-исторического анализа. Поскольку наиболее заметные расхождения в развитии между Востоком и Западом стали наблюдаться с эпохи Возрождения, и в это же время начался процесс культурно-религиозной самоидентификации России по отношению прежде всего к Западу, то в качестве такой точки отсчета можно выбрать XIV -- XVIIвв. Тем более, что большинство зарубежных исследователей указывают на эпоху Возрождения и Реформации как на время смены матрицы европейской цивилизации, а отдельные отечественные ученые говорят применительно к этому периоду о зарождении особой Российской (евразийской) цивилизации.

В начале XIV в. Европа вступила в полосу кризиса “христианского мира”, который обернулся кардинальной перестройкой социально-экономических и духовных его структур. Нормативно-ценностный порядок европейской цивилизации, задававшийся католицизмом, вXIV - XVII вв. постепенно утратил жесткую религиозную обусловленность. На смену традиционному, аграрному, социоцентристскому обществу шло общество инновационное, торгово-промышленное, городское, антропоцентристское, в рамках которого человек постепенно, с одной стороны, приобретал экономическую, мировоззренческую, а затем и политическую свободу, а с другой, -- превращался по мере наращивания технологического потенциала в орудие эффективной экономической деятельности. Трансформация нормативно-ценностного порядка в Европе произошла в ходе “национализации” церкви государством и религиозной реформации (протестантско-католического противоборства), которые привели к тому, что в результате социального компромисса “единой и единственной матрицей европейской цивилизации” стал либерализм, который создал новое нормативно-ценностное пространство, универсальное для всей Европы и автономное но отношению к возникшим национальным государствам и к европейскому культурному разнообразию. В фокусе либерального мироощущения находится человек, его неповторимая и уникальная судьба, частная “земная” жизнь. Идеалом либерализма выступает человек-личность, гражданин, который не только осознает, но и жить не может без гражданских прав и свобод, прежде всего права собственности и права индивидуального выбора. Ядром исторической эволюции либерализма явились идеи свободы и толерантности.

Свободы -- как возможности и необходимости ответственного выбора и признания права на свободу за другими. Толерантности -- как уважения не только своих, но и чужих ценностей, как осмысления и использования иного духовного опыта в его самобытности.

Цивилизационный сдвиг в Западной Европе в это время был связан также с переходом с эволюционного пути развития на инновационный. Этот путь характеризуется сознательным вмешательством людей в общественные процессы, культивированием в них таких интенсивных факторов развития, как наука и техника. Активизация этих факторов в условиях; господства частной собственности, формирования гражданского общества привела к мощному технико-технологическому рывку западноевропейской цивилизации и возникновению в разных странах такой формы политического режима как либеральная демократия.

Для того чтобы перейти на инновационный путь развития, необходимо было особое духовное состояние, становление трудовой этики, превращающей труд из бытовой нормы в одну из главных духовных ценностей культуры. Такая этика стала складываться в Западной Европе ещё во время первичной распашки её земель, но окончательно утвердилась в эпоху Реформации в форме прежде всего протестантской трудовой этики. Протестантский идеал “молись и работай”, заложивший основы “духа капитализма”, означал, что человек, через работу обретая спасение души, не делегирует свои права наверх, а сам решает вес возникшие перед ним проблемы, “здесь и теперь”, не откладывая на завтра. Протестантская трудовая этика создала благоприятные условия для развития капитализма, оказала влияние на процесс первоначального накопления капитала. Огромную роль в этом процессе сыграли Великие географические открытия, которые, с одной стороны, привели к невиданному росту работорговли, а с другой стороны, резко ускорили темпы и масштабы накопления капитала в Европе за счёт эксплуатации природных ресурсов и населения“заморских территорий”. Деньги, полученные в результате торговли, всё больше начинают вкладываться в производство.

Оформляются контуры европейского, а затем и мирового рынка, центром которого становятся голландские порты. Возникновение рыночной экономики стало мощным фактором достижений западноевропейской цивилизации. Важные перемены происходят в это время и в политической жизни Европы. Меняется отношение к государству: человек-личность все более ощущает себя не подданным, а гражданином, рассматривая государство как результат общественного договора.

Российская цивилизация с момента своего возникновения вобрала в себя огромное религиозное и культурное многообразие народов, нормативно-ценностное пространство бытия которых не способно было к самопроизвольному сращиванию, к синтезу в универсальном для евразийского ареала единстве. Православие было духовной основой русской культуры, оно оказалось одним из факторов становления российской цивилизации, но не её нормативно-ценностным основанием.

Таким основанием, “доминантной формой социальной интеграции” стала государственность. Примерно в XV в. происходит превращение российского государства в универсальное, под которым Тойнби подразумевал государство, стремящееся “поглотить” всю породившую его цивилизацию. Глобальность подобной цели порождает претензии государства на то, чтобы быть не просто политическим институтом, по и иметь некое духовное значение, генерируя единое национальное самосознание. Поэтому в Российской цивилизации не было того универсального нормативно-ценностного порядка, как на Западе, который оказался бы автономным по отношению к государству и культурному многообразию.

Более того, государство в России постоянно стремилось к трансформации национально-исторического сознания, этнокультурных архетипов, пытаясь создать соответствующие структуры, “оправдывающие” деятельность центральной власти. Такими легитимационными структурами были прежде всего этатизм и патернализм, то есть представления о государстве как высшей инстанции общественного развития, оказывающей постоянное покровительство своим подданным. Со временем этатизм и патернализм стали доминирующими и в известной степени универсальными структурами в массовом сознании евразийского суперэтноса. Легитимность государственной власти в России поэтому опиралась не столько на идеологию (например, идею“Москва -- Третий Рим”), сколько обусловливалась этатистическим представлением о необходимости сохранения политического единства и социального порядка в качестве антитезы локализму и хаосу. И этот этатистско-патериалистский порядок был реальным основанием соединения разнородных национальных традиций и культур.

Поэтому дуализм общественного бытия в России имел иную природу, чем на Западе. Он выражался, прежде всего, в таких конфликтных тенденциях, где одной из сторон всегда выступало государство. Это --конфликт между государственностью как универсализмом и регионализмом как локализмом, между государственностью и национальными культурными традициями, между государственностью и социальными общностями.

Существенно отличались и способы разрешения конфликтов в России, где их участники не просто отрицают друг друга, а стремятся стать единственной социальной целостностью. Это приводит к глубокому социальному расколу в обществе, который нельзя, “снять” путем компромисса, его можно только подавить, уничтожая одну из противостоящих сторон.

Отсюда и своеобразная трактовка понятия свободы в российской ментальности, как признания только собственного права на выбор и отказ другим в таком праве. Свобода по-российски -- это воля, как свобода для себя и подавление других. Кроме того, следует учитывать и своеобразие сложившегося в эпоху Московского царства “вотчинного государства”. Московские князья, а затем русские цари, обладавшие огромной властью и престижем, были убеждены, что земля принадлежит им, что страна является их собственностью, ибо строилась она и создавалась по их повелению. Такое мнение предполагало также, что все живущие в России -- подданные государства, слуги, находящиеся в прямой и безусловной зависимости от государя, и поэтому не имеющие права претендовать ни на собственность, ни на какие-либо неотъемлемые личные права.

Говоря об особенностях образования Московского государства, надо отметить, что с самого начала оно формировалось как “военно-национальное”, доминантной и основной движущей силой развития которого была перманентная потребность в обороне и безопасности, сопровождавшаяся усилением политики внутренней централизации и внешней экспансии.

Российское государство в условиях социально-экологического кризиса XV столетия присвоило себе неограниченные права по отношению к обществу. Это в значительной степени предопределило выбор пути социального развития, связанного с переводом общества в мобилизационное состояние, основу которого составили внеэкономические формы государственного хозяйствования, экстенсивное использование природных ресурсов, ставка на принудительный труд, внешнеполитическая экспансия и колонизация, ставшая, по выражению В. О. Ключевского, стержнем всей российской истории. Поэтому для российской цивилизации был присущ иной, чем в Западной Европе, генотип социального развития. Если западноевропейская цивилизация перешла с эволюционного пути на инновационный, то Россия пошла по мобилизационному пути, который осуществлялся за счёт сознательного и “насильственного” вмешательства государства в механизмы функционирования общества. Такой тип развития является или средством выхода из застойного состояния, или инструментом ускорения эволюционных процессов, т. е. таких процессов, когда его стимулы формировались исключительно в качестве реакции на внешние покушения, поэтому мобилизационный тип развития представляет собой один из способов адаптации социально-экономической системы к реальностям изменяющегося мира и заключается в систематическом обращении в условиях стагнации или кризиса к чрезвычайным мерам для достижения экстраординарных целей, представляющих собой выраженные в крайних формах условия выживания общества и его институтов. Характерной чертой социального генотипа России стала тотальная регламентация поведения всех подсистем общества с помощью властно-принудительных методов.

В результате включались такие механизмы социально-экономической и политической организации и ориентации общества, которые перманентно превращали страну в некое подобие военизированного лагеря с централизованным управлением, жесткой социальной иерархией, строгой дисциплиной поведения, усилением контроля за различными аспектами деятельности с сопутствующими всему этому бюрократизацией, “государственным единомыслием” как основными атрибутами мобилизации общества на борьбу за достижение чрезвычайных целей.

Причем военизирование российского общества не было следствием широкомасштабной кампании или политической истерии, хотя они постоянно имели место с истории России. Это было результатом постоянного воспроизводства даже в обычных условиях “мирного”времени тех её институциональных структур, которые были созданы потребностями мобилизационного развития.

Поэтому одной из особенностей мобилизационного развития России было доминирование политических факторов и, как следствие, гипертрофированная роль государства в лице центральной власти. Это нашло выражение в том, что правительство, ставя определенные цели и решая проблемы развития, постоянно брало инициативу на себя, систематически используя при этом различные меры принуждения, опеки, контроля и прочих регламентации.

Другая особенность состояла в том, что особая роль внешних факторов вынуждала правительство выбирать такие цели развития, которые постоянно опережали социально-экономические возможности страны. Поскольку эти цели не вырастали органическим образом из внутренних тенденций её развития, то государство, действуя в рамках старых общественно-экономических укладов, для достижения“прогрессивных” результатов, прибегала в институциональной сфере к политике “насаждения сверху” и к методам форсированного развития экономического и военного потенциала. В России, на Западе и Востоке сформировались также разные типы людей со специфически присущими им стилями мышления, ценностными ориентациями, манерой поведения. В России сложился православный (“Иоанновский”), мессианский тип русского человека. В православии сильнее всего выражена эсхатологическая сторона христианства, поэтому русский человек в значительной степени апокалиптик или нигилист (Н. Бердяев). “Иоанновский” человек в связи с этим обладает чутким различением добра и зла, он зорко подмечает несовершенство всех поступков, нравов и учреждений, никогда не удовлетворяясь ими и не переставая искать совершенного добра.

Признавая святость высшей ценностью, “Иоанновский” человек стремится к абсолютному добру, и поэтому земные ценности рассматривает как относительные и не возводит их в ранг “священных” принципов. Если “Иоанновский” человек, который хочет действовать всегда во имя чего-то абсолютного, усомнится в идеале, то он может дойти до крайнего охлократизма или равнодушия ко всему, и поэтому способен быстро пройти путь от невероятной терпимости и покорности до самого необузданного и безграничного бунта.

Стремясь к бесконечному Абсолюту, “Иоанновский” человек чувствует себя призванным создать на земле высший божественный порядок, восстановить вокруг себя ту гармонию, которую он ощущает в себе. “Иоанновский” человек -- это мессианский тип человека. Его одухотворяет не жажда власти, но настроение примирения. Он не разделяет, чтобы властвовать, а ищет разобщенное, чтобы его воссоединить. Он видит в мире грубую материю, которую нужно осветить и освятить.

Западный, “Прометеевский” тип человека, напротив, видит мир в своей реальности, хаос, который он должен оформить своей организующей силой. “Прометеевский” человек --героический тип, он полон жажды власти, он все дальше удаляется от духа и все глубже уходит в мир вещей. Секуляризация -- его судьба, героизм -- его жизненное чувство, трагика -- его конец. От “Иоанновского” и “Прометеевского” типов отличается восточный человек.

Мессианству и одухотворенности русского человека, героизму и экспрессивности западного он противопоставляет“универсальность” (“безвкусность”). В восточной культуре “безвкусность” -- пример мироощущения, ориентированного на сохранение гармонии мира, обладающего внутренним динамизмом развития, и поэтому не требующего произвола человеческого вмешательства. В морально-религиозном плане “безвкусность” -- это признак совершенного вкуса, его универсальности, это -- высшая добродетель, ибо “вкус” есть предпочтение, а любая актуализация -- ограничение. В культурной традиции Востока “безвкусность” является положительным качеством. Это -- ценность, которая в жизни реализуется в практике неосознанного социального оппортунизма, что означает принятие или устранение от дел с максимальной гибкостью и ориентацией исключительно на требование момента. Поэтому если добродетелями западного человека являются энергичность и интенсивность, мода и сенсация, восточного человека --точная середина и посредственность, бесшумность и увядание, то добродетелями русского человека - пассивность и терпеливость, консерватизм и гармонии. “Иоанновский” человек отличается от “Прометеевского”стилем мышления. Для западного человека характерен целерациональный стиль, ориентированный на конкретный результат деятельность и эффективность социальных технологий. Русскому человеку присущ ценностно-рациональный стиль мышления, предполагающий высокую ценность человеческих отношений, и как способ проявления этой ценности большую значимость работы на общее дело. Поэтому такой стиль мышления ориентирован не на результат и социальные технологии, а на стоящие за ними ценности. Такая ориентация и ценность делает человека способным отказываться от одних ценностей в пользу других, от индивидуальных планов в пользу общественных.

Восточному человеку более свойственен предметно-образный стиль мышления. Для него истиной является не то, что подвластно уму и воле человека, а само бытие. Поэтому истина не зависит ни от ума, ни от воли человека. Если западный человек нуждается в истинах, которые служат ему, то восточный человек --в истинах, которым можно служить всю жизнь. Поэтому процесс познания у восточного человека --это не столько анализ свойств объекта, сколько его духовное постижение на уровне, недоступном рациональному исследователю. Западный человек, поставленный рациональным мышлением в центр мироздания, игнорирует какую-либо трансцендентную волю. Восточный человек, предполагая в основе мироздания некую трансцендентную волю, стремится распознать ее, “войти” в неё и творить её как свою собственную, преодолевая тем самым конечность своего бытия. Гуманистическая матрица нацеливает западного человека на изменение мира и человека в соответствии с человеческими представлениями и проектами, а гуманитарная матрица восточного человека ориентирует его на изменение самого человека как части мира в соответствии с изначальным (не человеку принадлежащим) замыслом. Поэтому если“Иоанновский” человек ориентируется на прошлое, западный -- на будущее, то восточный -- на вечность. Если европейский и российский миры в цивилизационном отношении представляют собой относительное единство, то Восток в этом смысле единым никогда не был.

На Востоке существует несколько религиозно-культурных цивилизационных регионов, не только весьма своеобразных, но и в различной степени открытых вовне. Это -- исламская, индо-буддистская и конфуцианская цивилизация. Исламская цивилизация наименее открытая для внешних воздействий, что обусловлено прежде всего особенностями религии, охватывающей все стороны жизни, включая экономику и политику. Мусульманский образ жизни не только традиционен, но и самоценен.

Для исламской ментальности за пределами мусульманского мира нет ничего достойного для внимания и подражания. Вместе с тем это -- традиционалистски активная цивилизация. Индо-буддистская цивилизация -- нейтральная по отношению к внешним воздействиям, что вызвано явным религиозным уклоном в сторону посюсторонних проблем (поиски Абсолюта, забота об улучшении кармы и т. п.). Процветание потусторонней жизни не является сколь-нибудь значительной ценностью в рамках данной цивилизации, которая в связи с этим является традиционалистски пассивной цивилизацией. Конфуцианская (дальневосточная) цивилизация -- более открытая но отношению к внешним воздействиям и внутренним трансформациям, что обусловлено конфуцианским культом этики и самоусовершенствования, установкой на посюсторонние поиски гармонии в обществе (культ знаний, повышенное чувство долга и ответственности, крепкие патерналистские связи в семье и обществе, постоянная забота о повышении культуры и дисциплины труда). Это активно - инновационная цивилизация.

Европейская цивилизация при соприкосновении с иными цивилизациями обнаруживает тенденцию к социокультурной экспансии, нетерпимость к иным культурам как низшим и неразвитым (синдром социокультурного универсализма и ригоризма). Восточный тип цивилизации, особенно мусульманский и конфуцианский, при контактах с другими цивилизациями обнаруживает имперские политические тенденции при толерантности к социокультурным различиям (синдром авторитарно- властного господства и подчинения). Российская цивилизация в процессе цивилизационного взаимодействия обнаруживает мессианские тенденции с ориентацией на высшие ценностно-нормативные ориентации (старом авторитетно-властной, патерналистской многонациональной государственности).

Эта статья - краткая концепция Восточно-европейской цивилизации (далее для краткости и удобства - ВЕЦ), которая, на взгляд автора, решает вопрос о месте России и русских, а также ряда других антропологически и духовно родственных народов в культурном пространстве Европы и глобального мира. Встреча России и Запада происходит на просторах Восточной Европы: географических и ментальных. Нужно осмыслить это место встречи в перспективе и ретроспективе.

Цивилизация - не просто форма (совокупность форм) культуры и социальной организации, а устойчивый тип человека. Формы экономики, материальной и духовной культуры, уровни обеспечения и потребления заимствуются разными народами друг у друга, а тип человека остаётся устойчивым. Тип человека - это своеобразная конфигурация метаболизма человека и природы, человека и потустороннего мира.

Русские мыслители, пытаясь определить цивилизационную принадлежность России через конфессию (Православие); язык и языковую группу (славянофильство - Хомяков, Киреевский); территорию (Восток, Азия, Европа, Евразия- Леонтьев евразийцы), сталкивались с большим количеством трудноразрешимых проблем. Ход истории нередко опровергал оптимистические построения или оправдывал их самые мрачные ожидания. Братские славянские государства предавали Россию, вместе захвата Босфора и Дарданелл Российская империя пережила катастрофу. Попытки представить Россию некоей вещью в себе, неповторимой сущностью разбивались о потребности реальной жизни.

Сегодня, и причём в последние десятилетия, появилось большое количество совершенно новых научных материалов по антропологии, истории, генетике. Тема и сейчас вызывает большой интерес, и пока устоявшегося мнения нет. Хотя, впрочем, есть некоторое общее направление мысли, которое его подготавливает: отказ от европоцентризма, евразийства, признание самобытности ценностью независимо от выгод и материальных факторов развития. Путь к осмыслению русской цивилизации лежит в плоскости пересмотра самой сущности европеизма, его разных измерений.

Сущность и природа ВЕЦ

ВЕЦ - это малая европейская цивилизация, находящаяся как бы «в тени» Большого Запада, тем самым примыкающая к его цивилизации, но не сливающаяся с ним. Особенность ВЕЦ в том, что она производит свою особую культуру и антропологию, которая в целом родственна западноевропейской, но при том отличается от неё столь существенно, что можно говорить об особой цивилизационной ветви. ВЕЦ не является «разорванной», как определял ей С.Хантингтон, но вполне гомогенной, хотя и комплиментарной к западной цивилизации.

Структурные антропологические особенности ВЕЦ

Что объединяет такие разные народы, как русские, татары, поляки, сербы и словенцы в одну цивилизационную общность, да ещё отличную от западноевропейцев и жителей Южной Европы? Особенности ВЕЦ продиктованы тем, что она сложилась как евразийский или «континентальный» вариант европейского человека, живущего в своём особом, восточном векторе. Кратко перечислю некоторые основные её черты.

Экстенсивность развития освоения пространства, сезонность труда, низкая норма прибавочного продукта , высокие трудозатраты на единицу продукции, низкая плотность населения. Сравнительно узкий состав элитных слоёв и их большая зависимость от олигархии и централизованного государства. Необходимость собственного мира-экономики, придающего жизнеспособность хозяйству в таких условиях. Напротив, западный мир, начиная с античных греческих полисов, формировался как общество, стремящееся к совпадению в идеале с элитой, или хотя бы средним классом, но при этом активно эксплуатирующим другие народы, и эксплуатации хозяйства с высокой рентабельностью и низкими издержками. Второстепенность категорий выгоды и прибыли, систематического труда. Речь не о том, чтобы эти категории были неприменимы, просто они имеют на востоке Европы ограниченное применение.

Развитое, но нелогоцентрическое, и неинструментальное мышление . В результате здесь утвердился восточный вариант христианства, а в других государствах также сохранился канонический католицизм. Иначе говоря, «диалектика просвещения» затронула восток Европы в меньшей степени. Мышление целерациональное во всей своей мощи является скорее импортным инструментом, который здесь изначально не был нужен в таком количестве и качестве, как на Западе. Восточный европеец мыслит скорее синтетически, чем аналитически, не столь изощрён в способах извлечения выгоды и прибыли. Мышление восточноевропеейского человека, говоря словами Льва Шестова, не афинское, а иерусалимское. Мышление в метафоре сердца, интуиции. Поэтому здесь и утвердилось восточное христианство, и нашло искренних почитателей.

Менее выраженное стремление к реификации, материализации культуры, созданию вечных «каменных» форм, понимание временности бытия. Большая текучесть, относительность форм материальной жизни. Мир негативной диалектики, откровений и исихии, а не схоластики и номинализма.

Религия является важнейшим фактором цивилизации, привязывающим её как якорь к потусторонней реальности. На Восточную Европу огромное влияние оказало Православие и традиционное христианство вообще (но не раннее или еретическое, гностическое или манихейское). Однако я поостерёгся бы определять цивилизацию Восточной Европы только как православную, что нередко делалось и упорно делается .

Против этого есть ряд доводов, как общего, так и конкретно культурологического характера. Во-первых, религия и вера - это коллективный или индивидуальный выбор пути, в него нельзя автоматически записывать всех. От того, что человек родился в России, или, скажем, в Румынии, он не становится автоматически православным христианином. Более того, большинство граждан этих стран имеют слабое отношение к Церкви. Конечно, Церковь влияет на всех членов этих обществ, но она не определяет цивилизацию. Во-вторых, разделяя цивилизации по конфессиям, мы попадаем в глупую ситуацию вместе с Хантингтоном, согласно которому западные украинцы - греко-католики на одном берегу Збруча относятся к западноевропейской, а их соседи на другом берегу - к православной цивилизации. Понятно, что их цивилизационная идентичность обоих регионов Украины одинакова, хотя и отличается в этнокультурном отношении. А цивилизационная идентичность, скажем, православных арабов или коптов совсем другая, чем у русских, хотя нас и объединяет православный менталитет. Поэтому не прав С.Хантингтон, который провёл границы цивилизации по конфессиональному признаку, в частности, разделив западных и центральных украинцев по признаку принятия и непринятия Унии православных с католиками. «Украина - это расколотая страна с двумя различными культурами. Линия разлома между цивилизациями, отделяющая Запад от православия, проходит прямо по ее центру вот уже несколько столетий» . При всём национальном различии внутри Украины, здесь не стоит искать цивилизационного разрыва. Сегодня есть немало последователей такого подхода, как среди искренних деятелей православной общественности, иерархов, так и среди эпигонов евроатлантизма. По моему глубокому убеждению, церковная идентичность не может служить разменной монетой в земных делах, даже если речь идёт о таких важных из них, как идентичность народов и целых регионов. Цивилизация - это дела Князя мира сего, в которые Церковь хотя и вторгается, но не призвана полностью изменить природу этого мира, пока он существует.

Полное господство Православия над душами людей продолжалось в России не более 5 веков (с начала XV - по начало XX в.). Примерно то же самое было с христианством в Западной Европе. Цивилизация же - более устойчивая и длительная форма земной жизни, которую религия меняет в отношении к своим приверженцам, а не автоматически ко всем членам общества.

С моей точки зрения как православного человека, трагизм ситуации, и с западной и восточной европейскими цивилизациями в том, что человек в них не поддался в достаточной мере изменению со стороны Света Истины христианства. Любые атрибуции любой цивилизации на земле как христианской или антихристианской не точны в силу сохранения греховной природы людей. Вопрос в том, насколько далеко они зашли в культивировании этой природы или, наоборот, в отказе от неё. Восточная Европа оказалась в меньшей степени подвержена этим соблазнам. То, что в ней присутствует как восточная, так и западная традиция христианства, открывает возможность для их диалога как бы внутри одного народа.

Подчерку и такую черту, как ориентация на коллективные формы быта при сохранении и развитии индивидуума. Личности индивидов ВЕЦ структурированы как отдельные, автономные по отношению к обществу, но при этом тесно связанные друг с другом.

В результате личность, хотя и оформилась как автономная и суверенная, приобрела черты тесной взаимосвязи с другими людьми, не отгороженной от них внешними этическими рамками. Это так называемая личность диффузного типа (лучшего названия не придумано). Диффузность означает подвижность границ личности, совершенно неприемлемая для воспитанных западных европейцев. В отличие от неразвитых личностей кланового типа у восточных народов, практически сводящейся к родовым и текущим связям с окружением, восточноевропейская личность самостоятельна, хотя и зависима от окружения. Это коллективисты среди индивидуалистов и индивидуалисты среди коллективистов.

Внутренний эгалитаризм вместо формального демократизма и легизма. Недоверие системам формальных отношений и права, но с признанием естественных прав и справедливости. Народы Восточной Европы - это народы военной демократии, а не просвещённой бюрократии. Дух боевого братства и самопожертвования, а не войн ради наживы, делал их всегда хорошими выносливыми воинами.

Ещё один важный аргумент в пользу ВЕЦ - её народы объединены системой родства и общим происхождением на базе гаплогруппы R1а Y-хромосомы , преобладающей у восточных и западных славян, балтов и весомо представленной у соседних народов, относимых к ВЕЦ (финно-угры). Базовым является «славянский след» ВЕЦ так что генетику можно считать своего рода современным научным подтверждением правды славянофильства.

Границы распространения восточно-европейской цивилизации

В демографическом плане население современной Европы делится на две равные части: Восточную, вместе с Россией, и Западную, с Центральной и Южной Европой. Любые границы, естественно, условны, особенно, наднациональных геокультурных общностей. Внутри ВЕЦ можно выделить следующие культурно-антропологические регионы: Балканы, Карпаты, Польша с Прибалтикой и, наконец, Русский мир.

На западе граница ВЕЦ пролегает примерно по линии бывшего Варшавского блока и блока СЭВ, включая все славянские государства. К ним я бы присоединил также балтские и финно-угорские государства: Финляндию, страны Балтии и Венгрию. Бесспорно, восточноевропейцы - это также румыны и молдаване. Скорее восточноевропейской страной была и ГДР, как и ранее Восточная Германия, Пруссия . Хотя вопрос об их цивилизационной принадлежности дискуссионный, - они занимали промежуточное положение между Западом и Востоком Европы, - как отчасти и вся Германия в целом, но лишь отчасти, так как Германия - скорее западноевропейская страна, хотя и со своей версией «Запада». Во всяком случае, цивилизационная идентичность восточных немцев вызывала много споров. Но очевидно то, что территории к востоку от немецких государств (Германии и Австрии), ярко отличаются от Центральной и Западной Европы, хотя и находятся под их усиливающимся влиянием, особенно, ныне в рамках Евросоюза. Если до начала XX века их можно было бы уверенно отнести к ВЕЦ, и ещё до распада Варшавского блока это можно было бы сделать с натяжкой, то сегодня вопрос весьма непростой. Так называемая «Новая Европа» - особое тело внутри ЕС.

Отмечу для полноты картины, что феномена ЦВЕ (я имею в виду термин «Центральная Восточная Европа») как цивилизационной реальности, противопоставленной России-Евразии, вне восточно-европейской цивилизации не существует. Это политико-культурная конструкция выраженной антироссийской направленности, призванная изолировать от неё хотя в смысловом поле западную часть зоны ВЕЦ. Своего рода мираж, фикция. Есть лишь переходная зона стран, в которых восточно-европейская цивилизация выражена не ярко и сильно разбавлена западноевропейской. Это и есть Центральная и Восточная Европа без восточных славян. Однако я бы не считал её лимитрофной или межцивилизационной, как В.Цымбурский. ЦВЕ имеет свою чёткую цивилизационную определённость, хотя и с переходными чертами.

На юге граница ВЕЦ проходит по Греции. Я не включаю Грецию в ВЕЦ, хотя многое сближает её со славянским миром. Греция - страна промежуточной культуры, наследница Византийской цивилизации, которая, в свою очередь, потомок античной средиземноморской. Православная религия, сильно сближает греков с единоверцами-славянами, но Православие не является цивилизацией. Христианство, его конфессии, это особый мир внутри мира цивилизационного и этнического.

Оторвав Русский мир от Центральной и Восточной Европы, и соединив его с греками, невозможно очертить цивилизацию. Правильнее было бы соединить греков с Южной Европой как частью Запада, такими государствами, как Испания, Португалия, Италия. Как показали последние события, Греция - весьма слабое звено Евросоюза, не обладающее собственной социально-экономической устойчивостью. В то же время политические бунты и распространённость левой идеологии скорее говорят о перспективной политической стабильности Греции в западноевропейской смысле. Есть что-то, что сближает Грецию и с азиатскими странами: Турцией, Грузией, Арменией, с христианскими общинами стран Ближнего Востока, а также с Албанией.

В этом плане можно согласиться с С. Хантингтоном, что «Греция не является частью западной цивилизации, но она породила классическую цивилизацию, которая стала важным источником для западной цивилизации. В своем противостоянии Турции, греки всегда ощущали себя защитниками христианства. В отличие от Сербии, Румынии и Болгарии история Греции всегда была тесно переплетена с историей Запада. И все же Греция также является аномалией, чужаком в западных организациях.» (С.249)

Наконец, остаётся восток. Здесь граница ВЕЦ чётко проходит по линии преобладания русского населения. В плане административных границ есть три варианта: 1) либо по границе Российской федерации; 2) либо внутри РФ между чисто кавказскими и русскими регионами; 3) либо внутри Казахстана между регионами преобладания русских и казахов. Такие субъекты РФ с преобладанием нерусского населения, как Татарстан и Башкирия, я бы в целом отнёс к Восточной Европе. Специфика в том, что несмотря на тюркскую культуру и мусульманскую религию, татары - это скорее восточноевропейцы, чем азиаты. Кроме того, у татар довольно высокий процент русской ассимиляции.

Хотя и в меньшей степени, это относится и к башкирам, но башкиры - меньшинство в Башкирии (Башкортостане). Важно и то, что в Татарстане и территориально и социально встроены в Россию. Восточные, туранские народы внутри России образуют евразийскую периферию ВЕЦ. Но сегодня Евразии как особой цивилизации, не существует, вопреки евразийским теориям. (Вполне возможно, что она была в прежние века в гумилёвском значении). Получается, что евразийцы - это либо восточные европейцы, либо туранские, преимущественно, тюркские народы. В общем, Евразия - чисто геополитическое, а не цивилизационное понятие.

К ВЕЦ относятся и финно-угорские народы России, вернее, то, что от них осталось, ибо их можно сегодня считать субэтнической частью русской нации. Однако и в целом финны, включая Финляндию и Эстонию, относятся к восточной, а не к западной ветви европейцев. То же можно сказать и про западных угров - венгров, и про балтов - латышей и литовцев. Симбиоз с русскими - для них результат цивилизационных процессов.

На Кавказе, как мы видим, граница ВЕЦ в целом совпадает с границей Европы и Азии, которая пролегает по предгорьям Северного Кавказа. Однако в Ставропольском и Краснодарском краях граница ВЕЦ отодвинута русскими глубоко в горы, как например, в Сочи, вплоть до вершин Красной Поляны. Народы Северного Кавказа и Закавказья не являются европейскими. Несмотря на долгую традицию христианства, грузины и армяне - это азиатские народы с соответствующей клановой структурой общества и менталитетом, которые можно сравнить с ближневосточными.

Возникновение ВЕЦ и узел цивилизаций Старого света. Индоевропейсий и славянский фактор

ВЕЦ создана восточной ветвью индоевропейского рода. Следовательно, начало ВЕЦ следует отнести к тому периоду, когда индоверопейские племена сложились на юго-востоке Европы в среднем и нижем течении Волги и Дона, и начали своё распространение в Европе, согласно курганной теории М. Гимбутас . Соответственно это было и возникновением «Новой Европы» в эпоху неолита. Именно эта тогда ещё новая Европа ассоциируется сегодня со старой традиционной европейской цивилизацией, которую критическая теория Т. Адорно и М. Хоркхаймера определила как господство рациональности, Просвещения, капитализма, патриархата и кратоцентризма, зацикленности на власти над другими людьми и классовой стратификации. Это цивилизация «хитроумного Одиссея», путешественника и покорителя европейских племён и стран. Так это или не так, но классическая Европа родилась их духа Восточной Европы, причём самой, что, ни есть, восточной, принесённого кочевниками.

Если говорить о комплексном антропотипе человека как основе цивилизации, то восточно-европейская цивилизация и её территория тесно связана с генетикой гаплогруппы R1a. Конечно, эта гаплогруппа рассматривается нами как социобиологический фактор возникновения восточноевропейской цивилизации, а не как обязательный критерии. Кроме неё есть и ряд других, но они носят скорее характер подгрупп в рамках обшего ареала ВЕЦ.

Отсюда же берёт начало другая, западная ветвь, расселившаяся в Центральной, Западной и Южной Европе и больше связанной с историей европейского континента, Строго, а затем и Нового Света. Ветвь эта связана в основном с движением на восток, через Восточно-Европейскую равнину и Причерноморье в Поволжье, Предкавказье и Урал, далее по Югу Сибири., а также через Среднюю Азию в Индию Но не только с ним, также и с освоением Центра Европы и запада Восточно-Европейский равнины., где концентрация гаплогруппы R1а. Равнина сыграла ключевую роль по отношению к Карпатам и Балканам через расселение славян. Средним рубежом являлась территория центральной Германии

В отличие от кельтов, древних греков, средиземноморских народов, носители ВЕЦ - славяне и балты, расселившиеся в Восточной Европе, оказались в иных географических, политических и культурных условиях, которые наложили свой отпечаток на культуру и внешний облик.

Восточная Европа была достаточно плотно заселена человеком в период палеолита и мезолита. Население увеличилось и вместе с приходом восточных индоевропейцев с Балкан. Они выступили катализатором неолитической революции и создания восточно-европейского антропологического типа.

Восточноевропейская равнина от Урала до Эльбы была открыта для миграций в западном и восточном направлении. В процессе этих миграций между Верхней Волгой, Верхним Днепром, Вислой и Одером сложилась балто-славянская общность. Позднее она мигрировала в долину Дуная и на Балканы.

В мире индоевропейцев балто-славяне заняли центральную позицию, в центре Евразии. В отличие от групп восточных или азиатских индоевропейцев, заселивших в III тысячелетии до н.э. Среднюю Азию, Юг Сибири, Индию, Афганистан, часть Ирана, а также от индоевропейцев Закавказья и Ближнего Востока, они географически остались в Европе. И лишь затем, в рамках Московского Царства в XVII веке, освоили всё пространство евразийского центра, однако при этом европейская природа их не поменялась, лишь усилились специфические восточноевропейские черты.

Индоевропейцы Азии: индусы, таджики, персы, пуштуны, армяне и другие народы оказались оторванными от европейского мира на тысячелетия. Восточноевропейцы же жили в прямом соприкосновении с миром Европы, но не сливаясь с ним.

Примечательно и то, что Восточная Европа была также и центром цивилизации доиндоевропейской, доарийской «Старой Европы» (по М. Гимбутас), ведущей своё начало от культуры Винчи на Балканах (этот регион Динарских Альп является самой западной точкой ВЕЦ сегодня), и достигшей расцвета в том числе в культуре Кукутени (Триполья). Не исключено, что влияние этих матриархальных и коммунитарных (протокоммунистических) культур сказалось на Восточной Европе в большей степени, чем на Западной и даже Центральной. Однако, это скорее фактор предыстории ВЕЦ.

ВЕЦ в историческое время. Концепция Восточной Европы в XVIII веке

Историческое («осевое») время в ВЕЦ началось в раннем Средневековье, в эпоху великого переселения народов, когда славяне стали известны в Византии и Риме как варварские племена, угрожающие их спокойствию. Славяне фактически заселили Восточную Европу и участки Средиземноморья и окончательно оформили зоны распространения цивилизации восточных европейцев.

До этого греческие колонии в Причерноморье сталкивались с представителями ВЕЦ в виде скифов и сарматов, других индоевропейских племён. На Востоке славяне заселили Восточно-Европейскую равнину, Карпаты, частично Северное Причерноморье, ассимилируя местные народы и включая их в рамки своего славянского мира. Вместе с аланами («Русский каганат» в бассейне Правобережья Дона) они образовали группу народов, контактирующую к хазарами, и препятствующую их продвижению на Запад с Нижней Волги.

Тогда же в Восточной Европе произошло принятие христианства, создание письменной культуры и образование государств: Киевской Руси, Болгарского, Польского, Чешско-Моравского. Началась интеграция народностей и последующих наций.

В Восточной Европе Православие обрело свою вторую ойкумену, свой «третий Рим», стало Вселенским феноменом, вышедшим за пределы одного народа - греков, одной империи или нескольких стран, охватило целый мировой ареал.

Продуктами восточно-европейской цивилизации раннего Средневековья были города западных славян на Балтике (Аркона). У восточных славян наряду с государственностью Рюриковичей сохранялись этнические племенные центры, в том числе и на языческой основе. Тогда же восточноевропейцы столкнулись и с экспансией перенаселённой Западной Европы, носителям которой стали немцы и католические церковные организации. Католические немецкие ордена и их государства тоже имели в себе много восточноевропейского. Острова Западной Европы на востоке, такие, как Восточная Пруссия, несли в себе много оригинального и ля самих немцев.

Пример типичного восточноевропейского цивилизационного государства - Великое княжество Литовское, соединившее в себе балтов и славян. В Дальнейшем его сменила Речь Посполитая, имевшая все восточноевропейские признаки. В империи Габсбургов восточноевропейская культура имела очень сильное влияние (культура низов), хотя в ней был определённый баланс с западноевропейской (культура верхов). Конечно, наиболее самобытными были русские государства: великие княжества, земли в том числе, Московское княжество и украинская Гетманщина, Российская империя. Процессы централизации вели к складыванию многослойных многоукладных геополитических гигантов на периферии мировой метрополии и, соответственно, западноевропейского менталитета. Внутренняя противоречивость восточноевропейской ментальности массы и западноевропейской ментальности имперских верхов должна была привести к их краху.

Подобная точка зрения постепенно находит понимание в среде западных интеллектуалов: В книге «Изобретая Восточную Европу», «Вульф убедительно показывает, что в представлениях Запада Россия, Польша, Венгрия, Чехия принадлежали к одному «цивилизационному ареалу» Восточной Европы. Из книги явствует, что Сталин в Ялте вовсе не «крал» у Запада часть этого ареала, а Черчилль с Рузвельтом не предавали Центральную Европу уже потому, что в их представлениях ее просто не было. Автор доказывает, что та линия на карте Европы, по которой прошел «железный занавес», «чудесным» образом - а на самом деле вполне закономерно - совпала с глубоко укорененными на Западе уже без малого два столетия представлениями о границах континента» . «На самом деле проведенная Черчиллем линия «от Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике» была нанесена на карту и осмыслена еще два столетия назад, во времена его знаменитого предка, воинственного герцога Мальборо. «Железный занавес» пришелся как по мерке, и тот факт, что раскол континента на две части, на Западную и Восточную Европу, восходит к другому периоду интеллектуальной истории, был почти забыт или намеренно затушевывался» . Сегодня среди восточноевропейских политиков, интеллектуалов и их западных пестователей мы видим ту же тенденцию «затушёвывания».

Роль ВЕЦ для европейского Запада - «конституирующего иного» (Лари Вульф), своего рода точка отталкивания Запада для взгляда на себя самого. Но вполне реального геополитического соперника. ВЕЦ закрыла путь для западноевропейской цивилизации на восток, к богатствам Евразии и её центра, тем самым ограничив Она стала её хранителем, и поэтому постоянным объектом угроз в виде различных Drang nach Osten.

Цивилизационные войны Запада против Восточной Европы

После того, как пространство Европы кристаллизовалось, Восточная Европа столкнулась с рядом цивилизационных войн со стороны Запада. Как и все подобные войны, они носили тотальный, и идеологически направленный характер. Чаще Восточная Европа играла роль жертвы, оборачивающейся моральным победителем. На идейное вооружение в разные эпохи брались католицизм, просвещенческий рационализм, неязыческий иррационализм, социализм, глобализм.

Только неполное перечисление войн займет страницу. Первой такой войной была немецкая экспансия против балтийских и вообще западных славян, их крещение, ассимиляция и распространение рыцарских военных орденов в Прибалтике, вплоть до войн с Новгородом и Литвой, а также восточные завоевания Священной Римской империи. Подавление восстания гуситов в Чехии - цивилизационная война против славян. Следующий акт сопряжён с войнами Речи Посполитой против Москвы и украинских казаков. Речь Посполитая, хотя и была восточноевропейским государством, тем не менее, выступала проводником мира Западной Европы. Третий акт - войны России, Польши против Швеции Карла XII. Четвёртый - войны России против Пруссии. Пятый - войны с революционной Францией и нашествие Наполеона в Россию. Шестой эпизод касается Крымской войны России против объединённой Западной Европы. 1-я Мировая война против германского мира и его сателлитов со стороны России и Сербии может трактоваться как война восточно-европейской цивилизации. Германия для России была ближайшим представителем враждебного Запада. Её продолжением стали события революции и Гражданской войны в России, сопровождавшейся интервенцией стран Запада, в том числе и Германии. В результате неё большевистская Россия стала новой реальностью Восточной Европы, равно как и другие национальные государства, возникшие на обломках империй. Война с Фашистской Германией и её блоком, затем Холодная война с горячими эпизодами - вот перечень цивилизационных войн, к сожалению не оконченный. В 1999 году жертвой цивилизационной войны Запада против Восточной Европы стала Сербия, как и ранее все народы Югославии. В 2000-е годы Запад предпринял попытки проникновения НАТО на Украину и вытеснения флота России из Крыма, а также спровоцировал военную авантюру Грузии. Холодная война и распад социалистической системы показали, что потребительский и экономический рационализм являются самым сильным оружием Запада, разлагающим ВЕЦ изнутри.

Система реального социализма (1917-1991 гг.) как оригинальная форма восточно-европейской цивилизации

Как и всякая цивилизация, на протяжении своего развития, ВЕЦ стремился к созданию всеобщих оригинальных форм в мировом, или хотя бы восточноевоопейском масштабе. Среди таких форм мы видели ранее Великую Моравию, Киевскую Русь, Великое княжество Литовское, Речь Посполитую, Московское Царство, Российскую империю. Однако именно СССР и его социалистический блок, совпадавший с Восточной Европой, стали вершиной этой оригинальности, со всеми сопутствующими крайностям негативными чертами.

Распад Российской, Османской, Австро-Венгерской, Прусской империй в революциях 1917-1920 гг. вызвал всплеск восточноевропейской ментальности масс, как малых национальных государствах и их режимах, так и в создании новой мировой системы. Произошло крушение старого образа цивилизации Восточной Европы, но унификация с мировыми нормами, также не получилась в полной мере, как того хотели многие народники, демократы, марксисты, социалисты, националисты, ставшие национал-социалистами в разных пропорциях и видах. В муках рождался новый, не менее оригинальный образ.

С 1918 года мировое революционное и национальное движение оказалось под решающим влиянием Восточной Европы, вернее, тех сложных сил, которые становились там субъектами власти. В этих силах большую роль играли еврейские, или интернациональные группы, но я бы, вслед за Бердяевым, всё же определил их не как заговорщические силы глобального Запада (по теории заговора), а как оригинальные силы восточноевропейского социума, его маргинальной частью которого и являлись тогда еврейские общины. Такие феномены, как ленинский большевизм, и троцкизм, и сталинизм стали мировыми факторами, зародившись в восточноевропейском бульоне.

Системы власти советов (советская модель) и коммунистических партий-гегемонов, через Коминтерн и экспорт революции, восточноевропейцы оказали влияние и на Китай, вплоть до его сегодняшнего облика. Коммунистическая политическая система стала инновационной моделью политического развития.

Западноевропейский фашизм стал своего рода глубоко характерной реакций европейской цивилизации на процессы, происходящие в её восточной ветви. По мнению теоретиков диалектики Просвещения франкфуртской школы Адорно и Хоркхаймера, с чем сложно не согласиться, германский нацизм стал внутренним продуктом развития всей западноевропейской цивилизации, от времён Древней Греции, своего рода логическим завершением Просвещения с попыткой возврата к индоевропеизму.

Но всё же это своего рода побочный, реактивный продукт эпохи, хотя, со многим от внутренней сути. Характерно, что он погиб в смертельной схватке тотальной войны с восточноевропейской. Как следствие военных событий «восточном фронте» ялтинский раздел Европы не случайно прошёл по цивилизационной линии «восток-запад». Случайно ли это? Конечно, сателлиты СССР были не в восторге от своей судьбы и вполне могли быть поглощены Западом. Однако приход СССР в другие страны Восточной Европы было вполне запрограммировано и даже поддержано частью новых элит и населения этих стран, как ранее в XIX в. - приход туда Российской империи в результате цивилизационных войн с наполеоновской Францией и Турцией, разделов Польши.

Не будь СССР самостоятельным цивилизационным фактором, он не смог бы закончить войну в Берлине и в Вене. Для западной мысли (и её эпигонов в России) вообще была характерна недооценка цивилизационных факторов Восточной Европы, которую считали недоразвитостью, или, по-современному, недостаточной модернизацией. Это сыграло с нацистами злую шутку.

Пройдя цикл революционного развития и термидора в течение двух десятилетий, к концу 1930-х годов социализм вернулся на свою цивилизационную и этнокультурную базу, но с новой системой отношений и культурных форм. СССР был воплотившейся мечтой о новой Европе, мечтой скорее восточноевропейской, чем западной.

То, что СССР представлял реализовавшуюся попытку новой ветви цивилизации, хотя бы и в ограниченном пространственно-временном и содержательном исполнении, после работ А. Зиновьева, спорить трудно. А с чем трудно спорить, о том его противники предпочитают молчать или фальсифицировать. Говоря об оригинальности коммунистического строя как пути развития человечества, я бы ограничил её рамками цивилизации Восточной Европы как крупномасштабного исторического целого, а не узкофольклорного и политического образования. Такая трактовка не нова, возьмём, например, «истоки и смысл русского коммунизма» Н.Бердяева. Коммунизм - продукт именно европейский, а не азиатский, но вместе с тем, восточный во всех смыслах. Разгром советского проекта стал своего рода кризисом и резким сужением ВЕЦ.

Конец «Центральной и Восточной Европы»: закрытие «санитарной зоны»

История постсоветских стран показала несостоятельность русофобских трактовок Восточной Европы, призванных изолировать Россию от Украины, Белоруссии, Прибалтики, Молдовы. Как всегда, здесь отличились поляки. Теория ЦВЕ Ежи Клочковского (История Центральной и Восточной Европы, 2000) тоже базируется на эпигонстве по отношению к Западу. В рамках концеции ЦВЕ Россия исторгается из Восточной Европы, а Польша занимает центральное место в ней, влияя на культурную специфику Украины, Белоруссии, Литвы. Она несостоятельна, так как большая часть Восточной Европы в неё не включена. Это санитарный кордон, дискриминационный механизм отрыва от России. Не состоятельны и претензии Польши на политико-идеологическую гегемонию в регионе ЦВЕ, в том числе, и в её северной части. Попытки продвинуть гегемонию Польши в ходе оранжевой революции в Украине, предпринятые покойным Качиньским показали, что на Польшу мало кто обращает внимание, а речь идет о политике США и НАТО. Кульминацией и завершением этого стала малоудачная дипломатия Качиньского во время войны России и Грузии в 2008 году с попыткой втянуть в события Украину во главе с Ющенко. Уход Украины из санитарного проекта ЦВЕ в 2010 году обозначил его крах. Но он не свёрнут окончательно и является важным орудием борьбы против восточноевропейской цивилизации.

«Русский мир» как последний бастион ВЕЦ

Говорить о русском мире как цивилизации, на мой взгляд, корректно только в рамках ВЕЦ. Однако оригинальность русской цивилизации вызвана именно тем, что в ней наиболее последовательно, в восточном варианте, воплотился дух Восточной Европы как изначальный европейский культурный код, с тех самых времён, когда индоевропейцы только входили в Европу. Если на Восточно-европейской равнине он в известной мере «законсервировался» в неблагоприятных природных и социальных условиях, то в Южной, Западной и Центральной он развился, расцвёл и мутировал до неузнаваемости. Он породил античность, Старую Европу, Новый Свет, и, наконец, современный глобальный мир. Христианство стало внутренней совестью этого мира и его лучших представителей, но кардинально не изменило его. Оно противоречило его интенциям, и рано или поздно антихристианские тенденции в нём победили. Христианство могло совладать с индоевропейской природой человека лишь в её наивной дикости, но с развитым и изощрённым рационализмом оно ничего поделать не может. Русский же человек оставался индоевропейцем в своём изначальном, варварско-героическом облике, поэтому Православие и имеет над ним особую силу, если не в церковном, то в ментальном воплощении.

ВЕЦ не прекратит в один момент своё существование вместе с включением её народов в Евросоюз и тотальной глобализацией культуры. Всё же в дальнейшем такая угроза есть, если этот регион мира не сможет производить собственную культуру, в том числе и массовую, и собственные технологические продукты, отличные от мировых. Это может произойти просто в силу указанной выше низкой экономической конкурентоспособности в рамках общего рынка (например, ВТО).

Деградация языков, замена их английским и немецким, деградация религии и обычаев, старение населения - носителей традиционных генов и рас, и замена его мигрантами ведут к краху ВЕЦ. Восточная Европа вступила на это путь.

Противостоять этому могут только крупные политико-идеологические государственные структуры, обладающие суверенитетом. «Лоскутное одеяло» поделившихся и продолжающих делиться государств малых и средних наций ЦВЕ не способно противостоять глобализации априори. Но очевидно, что такую роль могут сыграть славянские народы бывшего СССР, интегрировавшиеся в большую русскую нацию, а для начала - Союз восточноевропейских народов.

Хотя русские, включая центральноукраинцев, белорусов и ассимилированные неславянские прослойки, например, российских финно-угров, русских немцев и русских евреев, - наиболее яркие и последовательные представители ВЕЦ не только в культурном, но что особенно важно, именно в геополитическом плане.

Впрочем, многие сохранившие самобытность жители Балкан или Карпат, могут быть и более колоритными представителями ВЕЦ, чем урбанизированные русские. Фильмы Кустурицы и Вайды несут в себе непередаваемый рациональными инструментами дух ВЕЦ.

В отличие от Китая и отчасти, Индии, Россия не является страной- нацией-цивилизацией по принципу устройства «три в одном». Посему я бы считал Россию «островом» в геополитическом, а не в цивилизационном смысле, хотя черты островной цивилизационности тоже могут быть. С комплексной концепцией «Острова-России» В. Цимбурского трудно согласиться. Впрочем, защитные механизмы практической политики толкуют Россию в этом направлении, культурном структурировании отдельно от Европы.

Важность доктрины ВЕЦ для России и Европы

Впрочем, затянувшийся мировой кризис, больно ударивший по Евросоюзу и по США, на фоне роста БРИК, - возможно, начало отката западноевропейской волны от границ России и усиление стабилизации ВЕЦ в новых исторических условиях, как на постсоветском пространстве так и на востоке Евросоюза. Смена власти на Украине в 2010 году, сохранение консервативного постсоветского режима в Белоруссии, создание Таможенного союза - проявление этой геополитической стабилизации.

Российское общество, как и правящий слой РФ, осознали и приняли на вооружение концепцию своей культурно-цивилизационной оригинальности вопреки глобализму и западному европеизму в виде доктрины «Русского мира», не случайно представленной Патриархом Русской православной Церкви Кириллом на исходе 2009 года.

По моему убеждению, эта доктрина должны быть дополнена яркими и системными представлениями, заметно выходящими за рамками русскоязычного пространства и интересов русских и ориентированных на Россию восточнославянских общин. Россия должна предложить миру что-то важное кроме себя, своих атрибутов и своих территориальных осколков, которые уже вроде бы и не её.

Идеи Русского мира сегодня вряд ли найдут широкую поддержку за пределами собственно русскоязычного ареала РФ, Украины, Белоруссии и части Казахстана, и некоторых анклавов типа ПМР. Даже в Украине они вызывают неоднозначное отношение.

Чтобы уверенно духовно доминировать внутри Украины, Белоруссии, РФ, и сопредельных государств, России нужно быть идейным гегемоном внутри Восточной Европы. Это и позволяет концепция Восточно-европейской цивилизации, простирающая далеко на Запад и далеко в глубь времён. Подобные идеи высказывал например, С.Хелемендик, русский депутат парламента Словакии.

Идеи ВЕЦ хорошо сочетаются с политикой транспортных коридоров и нефте- газопроводов, которую проводит правящая группа РФ.

Сегодня идёт борьба за выживание «Старой Европы», и миссией России в контексте теории ВЕЦ должна быть защита европейских ценностей, подвергающихся интенсивному размыванию, как по линии традиционного христианства, так и индоевропеизма.

Окара А.Н.Восточнохристианская цивилизация. М., 2009. Окара А.Н.В окрестностях нового Константинополя или восточнохристианская цивилизация перед лицом новейшего мирового хаосо-порядка // Цивилизационные активы и цивилизационные рамки национальной российской политики. Материалы научного семинара. Вып. № 6 (15). М.: Научный эксперт, 2008 «Оптимальным и корректным представляется определение цивилизационной общности как «восточнохристианской» или «восточноевропейской» без ряда стран ЦВЕ, но с Грецией.

О цивилизацинных различиях восточных и западных немцев: См. Бирюков С. Восточная Германия: тупик или непризнанная альтернатива?; Howard M. Die Ostdeutschen als ethnische Gruppe? // Berliner Debatte INITIAL. - 1995. - Heft 4/5. - S. 119-131. Эти отличия внутри одной нации, однако следы весьма существенных цивилизационных разломов.

Сидоров Игорь. Рецензии: Л. Вульф. Изобретая Восточную Европу. Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения // Россия в глобальной политике. 16.06.2003.

Вульф Л.. Изобретая Восточную Европу. Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения // Россия в глобальной политике. 16.06.2003.

По мнению Вульфа, большую роль в осознании категории Восточной Европы сыграл Вольтер, поделивший Европу по новому принципу. «Как и множество других выдающихся идей эпохи Просвещения, концепция Восточной Европы обязана своим рождением Вольтеру. Его пресловутый интерес к России вылился в панегрическую «Историю Российской империи в царствовании Петра Великого», два тома которой вышли в 1759 и в 1763 годах...Тем не менее, карта Восточной Европы сложилась в сознании Вольтера гораздо раньше. В 1731 году, следуя своей нашумевшей «Истории Карла XII» за шведским королё в его завоевательных походах, философ описал Польшу и Россию, Украину и Крым, чья концетуальная общность только складывалась. Его сочинение перевели на многие языки и многократно переиздавали.